Жан Кальви́н
фр. Jean Calvin
Jean Calvin.png
Имя при рождении Жан Ковен (Кальвин)
Дата рождения 10 июля 1509[1][2]
Место рождения Нуайон, Пикардия, Королевство Франция
Дата смерти 27 мая 1564[2] (54 года)
Место смерти Женева, Швейцарский союз
Гражданство
женевское с 25 декабря 1559 года[источник не указан 3095 дней]
Род деятельности богослов
Отец Жерар Ковен
Мать Жанна Ле Франк
Супруга Иделетт де Бур
Дети трое детей, умерли при или вскоре после рождения
Автограф John Calvin signature.png
Commons-logo.svg Медиафайлы на Викискладе
Логотип Викитеки Произведения в Викитеке

Жан Ковен, Жан Кальви́н[3] (фр. Jean Calvin, ср.-франц. Jean Cauvin, лат. Ioannes Calvinus; 10 июля 1509, Нуайон — 27 мая 1564, Женева[4]) — французский теолог, пастор и женевский реформатор времён протестантской Реформации. Он был главной фигурой в развитии системы христианского богословия, позже названной кальвинизмом, аспекты которой включают доктрины предопределения и абсолютного суверенитета Бога в спасении человеческой души от смерти и вечного проклятия, в которых Кальвин развил учение Августина и других христианских богословов. Различные конгрегационалистские, реформатские и пресвитерианские церкви, которые считают Кальвина основателем их вероучения, распространены по всему миру.

Кальвин был неутомимым полемистом и апологетом, вызвавшим много споров. Он также обменивался сердечными письмами и письмами поддержки со многими реформаторами, включая Филиппа Меланхтона и Генриха Буллингера. В дополнение к своему главному труду — «Наставление в христианской вере»[5] — Кальвин написал комментарии к большинству книг Библии, вероисповеданиям и различным другим теологическим трактатам.

Кальвин получил юридическое образование в университетах Парижа и Орлеана. Около 1530 года он покинул Римско-католическую церковь[6]. После того, как религиозная напряженность вылилась в гонения против протестантов во Франции, Кальвин бежал в Базель (Швейцария), где в 1535 году он опубликовал первое издание «Наставлений»[7]. В следующем году Гийом Фарель уговорил Кальвина помочь в проведении Реформации в Женеве, и последний стал там регулярно проповедовать[8]; но городской совет воспротивился реализации их идей, и оба реформатора были изгнаны из города. По приглашению Мартина Буцера Кальвин отправился в Страсбург, где стал пастором общины французских беженцев. Он продолжал поддерживать Реформацию в Женеве, и в 1541 году его снова пригласили возглавить городскую общину[9].

После своего возвращения Кальвин стал вводить новую формы церковного управления и богослужений, несмотря на сопротивление нескольких влиятельных семей. В этот период в Женеву прибыл Мигель Сервет, испанец, взгляды которого на Троицу католики и протестанты считали еретическими. Городской совет осудил его и сжёг на костре, вопреки предложению Кальвина совершить казнь менее мучительным способом[10]. После наплыва французских беженцев и новых выборов в городской совет противники Кальвина потеряли влияние в Женеве[10].

Кальвин провел свои последние годы в продвижении Реформации как в Женеве, так и по всей Европе[11].

Биография

Рождение и детство

Жан Кальвин родился 10 июля 1509 года в городе Нуайон во французской провинции Пикардия в семье адвоката Жерара Ковена. Был крещён во младенчестве в католической церкви Сент-Годберт. О его детстве практически ничего не известно, так как записей о нём в книгах Нуайонского собора и в реестрах капитула не сохранилось[12]. 19 мая 1521 года ему досталась должность капеллана в Ла Гезине по причине отставки его предшественника Мишеля Куртена[13].

Образование

Традиционно считается, что в 1523 году, в возрасте 14 лет, Кальвин отправился для получения университетского образования в Париж, но документальных подтверждений в записях нуайонского капитула этому нет. Известно только, что 5 августа 1523 года его отец, Жерар Ковен, получил разрешение на выезд Жана из Нуайона до 1 октября. Причиной этому послужила эпидемия чумы, которая тогда разразилась в городе. Скорее всего, Жан отправился для обучения в Париж раньше, в возрасте 11-12 лет. К тому времени он уже имел должность капеллана, что было необходимым условием для получения университетского образования[14].

В Париже Жан изучал латинскую грамматику либо в коллегии Ла Марш, либо в коллегии Сент-Барб, где лекции по этому предмету читал известный преподаватель Матюрин Кордье (фр.). Числился ли Кальвин официально в числе студентов или просто посещал занятия, достоверно установить нельзя из-за нехватки сохранившихся записей. После завершения курса латыни, он был официально зачислен в коллегию Монтегю на факультет искусств в качестве студента, намереваясь (по инициативе отца) по его окончании изучать богословие[15]. Мотив отца Жана был в том, чтобы его сын, бывший капелланом, мог далеко продвинуться по церковной карьерной лестнице и иметь большой доход[16].

В коллегии Монтегю в первый год обучения Кальвин изучал логику по труду Summulae logicales Петра Испанского. После окончания базового курса логики Жан приступил к изучению логики Аристотеля и диалектики. В последний год обучения Кальвин также изучил «Физику» Аристотеля. Жан проводил за занятиями учёбой целые дни, участвовал в логических и философских диспутах[17]. Также он занимался самообразованием, читал труды по богословию. Именно в Париже Кальвин познакомился с идеями августинской школы[18].

Портрет Андреа Альчато из издания «Книги эмблем» 1584 г.

В 1527—1528 годах, по окончании пятилетнего курса обучения в коллегии, отец Кальвина отозвал сына из Парижа и отправил его изучать гражданское право в Орлеан. По утверждению самого Кальвина, такое решение также было принято из материальных соображений, потому что юридическая практика приносила больший доход, чем занятия богословием. В Париже, где преподавалось только каноническое право, возможности изучать гражданское право не было[19]. В Орлеане Кальвин обучался у Пьера де Л’Этуаля, одного из самых компетентных на тот момент французских юристов. В 1529 году внимание Кальвина привлекает Буржский университет, куда переехал итальянский юрист и преподаватель права Андреа Альчиато. Но в 1530 году он, утратив интерес к Альчиато, возвращается в Орлеан. В начале 1531 года Кальвин оканчивает Орлеанский университет со степенью лиценциат права. Во время обучения в Бурже и Орлеане Кальвин знакомится с идеями гуманизма[20].

В июне 1531 года Жан возвращается в Париж, где заканчивает свой первый научный труд, который представлял собой комментарий на сочинение Сенеки De Clementia ("О милосердии") (англ.). В своём труде он продемонстрировал глубокие познания в истории, литературе и культуре античности, а также свободное владение риторикой. Этот труд был опубликован Кальвином в 1532 году на личные средства. Книга не вызвала интереса, и он оказался в затруднительном финансовом положении: был вынужден занимать деньги у друзей, просить лекторов упоминать о его труде для привлечения внимания к последнему, уговаривать торговцев книг приобрести его комментарий[21].

Во второй половине мая 1532 года Кальвин вторично переезжает из Парижа в Орлеан для завершения своего юридического образования. В течение 1532—1533 учебного года он также занимал должность ежегодно избираемого заместителя прокурора пикардийского народа в Орлеанском университете. Закончив обучение весной 1533 году он вернулся на родину в Нуайон, но уже в октябре того же года снова прибыл в Париж[22].

Разрыв с католичеством

Во второй половине 1532 года Кальвин становится сторонником умеренных реформ в католической церкви. Известно, что он также сочувствовал евангелическим взглядам Жерара Русселя, с которым данная программа реформ ассоциировалась[6].

В октябре 1533 года, вернувшись в Париж, Кальвин пишет речь «О христианской философии» для Николя Копа (англ.) — нового ректора Парижского университета. 1 ноября 1533 года Коп по случаю начала нового учебного года произнёс эту речь на День всех святых в церкви фрацисканцев-обсервантов. Несмотря на то, что речь призывала к умеренным реформам в духе Жерара Русселя, она вызвала возмущение во всех слоях парижского общества, в результате чего 12 ноября Николя Коп был смещён с позиции ректора университета и бежал из Парижа в Базель. Против Кальвина как автора речи также началось преследование, и он покинул Париж, уехав в неизвестном направлении[23]. В декабре этого года Кальвин снова приезжает в Париж и, увидев, что обстановка в городе стала ещё более напряжённой, решает затаиться[24].

В начале 1534 года Жан поселился в Сентонже у друга Луи дю Тийе — каноника Ангулема и викария коммуны Кле. Там он написал своё произведение «О сне души», в котором опровергает анабаптистское учение о том, что после смерти душа переходит в состояние сна. Находясь в Ангулеме, Кальвин знакомится с многими реформационно настроенными людьми — например, с Пьером де ла Пласом. Однако, несмотря на реформационные взгляды, Кальвин всё ещё оставался католиком и не выступал против папства[24].

Маргарита Наваррская, Портрет работы Жана Клуэ (около 1530)

Весной 1534 года Кальвин приезжает в Нуайон и 4 мая отказывается от должности капеллана в приходе Ла Гезин[25]. Через непродолжительное время он покинул Нуайон. Некоторое время он был при дворе Маргариты Наваррской, затем появлялся то в Париже, то в Орлеане. Находясь в Париже, Кальвин, несмотря на опасность, пытался встретиться с Мигелем Серветом, договорившись с ним о тайной встрече на улице Сен-Антуан. Но Сервет так и не появился в условленном месте, встреча не состоялась. Осенью того же года положение евангеликов ещё больше ухудшилось из-за «дела о плакатах»[26]. Начались преследования, протестантов стали называть преступниками и мятежниками. Кальвин принимает решение покинуть Францию. Вместе со своим другом дю Тийе он уезжает в Страсбург, а в январе 1535 года прибывает в Базель[27]. Зимой этого же года во Франции шестерых протестантов сжигают на костре, в том числе и друга Кальвина Этьена де ла Форжа[28].

Где-то в этот период и произошло обращение Кальвина и разрыв с католической церковью. Кальвин описывал это латинским термином subita conversio («внезапное обращение»). Под обращением он понимал и личное, внутреннее религиозное переживание, и внешнюю перемену — отказ от католической церкви. Объясняя то, как он почувствовал призвание быть реформатором, он писал, что «настолько закостенел в папских суевериях», что ничего, кроме сверхъестественного действия Божьего, не могло освободить его от этого[29]. Вот как он описывает момент своего обращения:

Наконец, Бог неисповедимой уздой Своего провидения отвратил меня с моего пути в иную сторону… Внезапным обращением в покорность усмирил Он разум мой, чрезмерно неподатливый в мои лета.

[30]

Кальвин был уверен, что Бог призвал его, и чувствовал себя избранным, чтобы служить в определённом месте. Под этим избранием он понимал призвание Богом неправедных, отверженных и разочарованных людей, которых Тот преобразовывает для служения некой Своей цели. Он считал, что человек, призванный Богом — неудачник с точки зрения мира и земной жизни[31].

В 1535 году Кальвин пишет свой главный труд «Наставление в христианской вере», который закончил 23 августа того же года. Эта книга была адресована королю Франции Франциску I с целью опровергнуть обвинения в адрес французских евангеликов, которых называли «анабаптистами и подстрекателями» [7]. Несмотря на популярность, тогда эта книга ещё не принесла ему известности, потому что Кальвин оставил в тайне своё авторство и первое издание труда было анонимным [32].

Доработав своё произведение, Кальвин отправляется в итальянский город Феррара, куда его привлекли евангелические взгляды герцогини Феррарской, двоюродной сестры Маргариты Наваррской. К тому же, в этом городе нашли убежище многие евангелики, бежавшие из Франции после «дела о плакатах». Однако после того, как 14 апреля один евангелик по имени Жеанне оскорбил церемонию почитания креста на Страстную пятницу, что чуть не подняло волну антиевангельских настроений при дворе герцогини, Кальвин вернулся в Базель[33].

16 июля 1535 года во Франции был издан эдикт Кюси, который позволял религиозным беженцам возвратиться при условии, что они отрекутся от своих взглядов в течение шести месяцев. Воспользовавшись этим, Кальвин поехал во Францию, чтобы уладить семейные дела. 2 июня 1536 года он передал своему брату Антуану семейные дела в Нуайоне. 15 июля он отправился в Страсбург, спасаясь от преследований, и навсегда покинул Францию. Из-за того, что прямой путь на Страсбург был перекрыт войсками, сражавшимися в войне между королём Франциском I и императором Карлом V, ему пришлось поехать объездной дорогой, которая шла через швейцарский город Женеву[34].

В Женеве

Реформация в Женеве до прибытия Кальвина

Портрет Гийома Фареля, написанный Теодором Безой (1580)

До Реформации светская и духовная власть в городе была сосредоточена в руках епископа, а сама Женева входила в состав герцогства Савойского. После окончания Столетней войны и усиления Франции город находился в экономическом упадке[35].

Ситуация изменилась, когда Женева 7 февраля 1526 заключила гражданский союз с Берном и Фрибуром, которые принадлежали к Швейцарской конфедерации. Городу была предоставлена военная поддержка, произошло ослабление епископской власти. В 1530 году городской совет Женевы окончательно стал высшим органом власти в городе[36]. В январе 1528 года в Берне состоялся религиозный диспут между лидерами Реформации (Ульрих Цвингли, Мартин Буцер, Вольфганг Капитон) и представителями католической церкви, в котором евангелики одержали победу. В результате этого, городской совет Берна проголосовал за принятие цвинглианской Реформации, и Берн стал протестантским городом[37].

Под влиянием этих событий в Женеву также начали проникать идеи Реформации. В 1532 году немецкими купцами там был распространён большой тираж лютеранской литературы. В церквах появились лютеранские плакаты. Из Берна прибыл Гийом Фарель, начал выступать с проповедями и имел большой успех. 4 января 1534 туда также прибыл Пьер Вире. 27 января 1534 года, по аналогии с Берном, там был также проведён религиозный диспут. С католической стороны выступал доминиканец, доктор богословия Ги Фюрбити, с протестантской — Фарель. По итогам диспута победа была признана за Фарелем, и в городе начались религиозные реформы. Летом 1535 года была отменена католическая месса. В августе женевский епископ отлучил всё население города от церкви, и всё католическое духовенство покинуло город[38].

Все эти события вызвали тревогу в Савойе, и в январе 1536 года её войска начали осаду Женевы[39]. Город обратился за помощью к Берну, и 2 февраля его войска вошли в город, сняв осаду[40]. Женева приобрела независимость[41]. Всё церковное имущество было конфисковано, церковные источники доходов — национализированы. Собор Святого Петра из католического стал протестантским. 25 мая 1536 года по решению народного собрания жителей Женевы было решено открыто принять Реформацию и провести полную реформу церкви[42].

Кальвин в Женеве

Вынужденный ехать в Страсбург обходным путём, Кальвин остановился на ночлег в Женеве, планируя остаться там только на одну ночь. Некоторые французские беженцы узнали о его прибытии и поспешили сообщить об этом Гийому Фарелю. Фарель незамедлительно нашёл Кальвина и стал уговаривать его остаться в городе для проповеди и содействия реформам. По утверждению самого Кальвина, он совершенно не хотел этого делать, но, в конечном счёте согласился[32]. Вот как он это описывает:

Гийом Фарель удержал меня в Женеве — не столько советами или спорами, сколько страшным проклятием, словно Сам Бог свыше простёр Свою руку, чтобы остановить меня… Фарель, горевший ревностным желанием проповедовать Евангелие, изо всех сил стал уговаривать меня остаться. Когда он узнал о моём намерении посвятить всё время частным научным изысканиям и увидел, что его уговоры на меня не действуют, он изрёк на меня ужасное проклятие: «Да проклянёт Бог твоё уединение и мирное занятие наукой, к которому ты стремишься, если перед лицом такой нужды ты отойдёшь в сторону и откажешь в поддержке и помощи!» Эти слова настолько потрясли меня, что я отказался от предпринятого мною путешествия.

[8]

Оставшись в Женеве, Кальвин стал содействовать евангелическим реформам в городе. Поначалу в его обязанности входило исключительно чтение публичных лекций по Библии[43].

Впрочем, через несколько недель, в октябре 1536 года, в Лозанне состоялся публичный религиозный диспут на местном, французском языке. На этот диспут были приглашены Фарель, Вире и Кальвин, которые были французами. Диспут начался 1 октября, на обсуждение было вынесено 10 вопросов, которые заключали в себе основные принципы реформации. Фарель и Вире не смогли в ходе диспута добиться уверенной победы. 5 октября в ход дискуссии вмешался Кальвин после того, как представитель с католической стороны заявил, что евангелики пренебрегают отцами церкви. В ответ на это Кальвин объявил, что евангелики не только ценят их больше, чем католики, но и лучше их знают. Подтверждая это, он выстроил доказательство на основе трудов отцов церкви, процитировав выдержки и места цитирования наизусть. Выступление Кальвина оказало сильное влияние на присутствующих и обеспечило протестантам преимущество в споре[44].

Лозаннский диспут снискал Кальвину славу оратора и религиозного полемиста, и в конце 1536 года он был назначен проповедником и пастором женевской церкви. Назначение на эту должность не сопровождалось каким-либо посвящением в духовный сан, оно представляло собой разрешение на пасторское служение от городского совета. Должность пастора могли занимать люди, которые не являлись гражданами Женевы. Но они не могли участвовать в принятии решений советом Женевы и иметь какую-либо светскую власть[45].

В этот период в результате действий Фареля в Женеве образуются партии сторонников и противников Фареля. Сторонники назывались «гийермины» или «фареты», а противники — «артикулянты» или «артишоды»[46].

В начале 1537 года прошли новые выборы городского совета, и все 4 избранных синдика принадлежали к партии гийерминов. 16 января этого года, пользуясь их благосклонностью, реформаторы предоставили на рассмотрение совета черновой вариант церковных правил, который назывался «Статьи об управлении церковью». Этот документ излагал 5 принципов, которые предлагалось соблюдать в церкви[46]:

  1. Учащение совершения причастия с четырёх раз в год до одного раза в месяц.
  2. Создание дисциплинарного церковного трибунала, независимого от гражданских судов, для рассмотрения церковных дел. Трибунал имел полномочия отлучать людей от церкви. Отлучение лишало людей права участвовать в причастии с сохранением права слушания проповедей.
  3. Введение пения псалмов на богослужениях.
  4. Введение обучения молодых людей основам реформатской веры.
  5. Введение публичной проверки знаний основ реформатской веры у молодых людей.

Также были озвучены ряд новых правил, касающихся бракосочетания. Все жители города были обязаны присягнуть на верность исповеданию веры, состоящему из 21 статьи. Для обучения жителей доктринам реформатской веры Кальвин в 1537 году составляет «Катехизис» — изложение доктрин в форме вопросов и ответов[47].

Городской совет отверг некоторые пункты реформ, такие как создание трибунала и учащение совершения причастия, но и остальные меры оказались достаточно непопулярными среди населения города. Жители были недовольны обязательным посещением проповедей и введением отлучения за нарушения. В январе 1537 года магистраты потребовали допустить к причастию всех желающих. В результате антифарелевская партия приобрела большое влияние в городе. 3 февраля 1538 года состоялись новые выборы в городской совет, и все 4 синдика принадлежали к артикулянтам. Все гийермины были исключены из совета по обвинению в политических интригах. Предложенный реформаторами церковный порядок был отменён и введён существующий в Берне. Кальвин и Фарель не согласились с этим и открыто нарушали установленные правила. 21 апреля 1538 года решением городского совета Кальвин и Фарель были изгнаны из Женевы[9].

После изгнания Кальвин возвращается в Базель, а в сентябре 1538 года переезжает в Страсбург, чтобы заняться церковным служением и литературной деятельностью[48].

В Страсбурге

Мартин Буцер, руководитель Реформации в Страсбурге, гравюра Жан-Жака Буассара

К моменту прибытия Кальвина в Страсбурге уже произошла Реформация, и было осуществлено много церковных реформ. Лидером Реформации в Страсбурге был Мартин Буцер. Страсбург был немецкоговорящим городом, но там проживало много французов, особенно после того, как во Франции начались гонения на евангеликов. По прибытии Кальвин стал пастором французской реформатской общины, в которой его проповеди имели большой успех[49].

Помимо пасторства, Кальвин сопровождал Буцера и его коллег на международных коллоквиумах в Вормсе и Регенсбурге, где приобрёл большой опыт в церковной дипломатии. Когда в Страсбурге была создана Академия Иоганна Штурма, Кальвин стал в ней преподавателем. В своей общине ему удалось осуществить многое из того, чего он до этого пытался достичь в Женеве[49]. Этому способствовало то, что некоторые реформы, такие как введение исполнения псалмов, наставление молодёжи в доктринах веры и ограниченный допуск к причастию, уже были проведены Буцером ещё до приезда Кальвина. Единственным затруднением реформатора было его стеснённое материальное положение. Ему даже пришлось продать часть своей библиотеки, из-за чего в его произведениях этого периода большая часть цитат сделана по памяти[50].

В Страсбурге Кальвин также написал значительное число трудов. В августе 1539 года было опубликовано второе издание «Наставления в христианской вере», а в 1541 году был издан перевод «Наставления» на французский язык. В октябре 1539 был опубликован «Ответ кардиналу Садолето», в котором Кальвин защищал основные принципы Реформации в ответ на критику дипломата папской курии. В это же время был завершён первый крупный комментарий Кальвина на книгу Библии — «Толкование на Послание к римлянам», которое было издано в 1540-м. В 1541 году был опубликован «Краткий трактат о вечере Господней»[50].

В июле 1540 года Кальвин принял страсбургское гражданство, записавшись в цех портных[51]. В августе 1540 года Кальвин женился на вдове Иделетте де Бур (фр.) (1500—1549). У них родился ребёнок, но он умер вскоре после рождения[52].

Возвращение в Женеву

В 1539 году отношения между Женевой и Берном ухудшились[51]. В результате переговоров между этими городами выяснилась пробернская ориентация артикулянтов — противников Фареля. Представители делегации Женевы в Берне заочно были приговорены к смертной казни за измену. Лидер артикулянтов Жан Филипп и один из его помощников были арестованы и казнены также по обвинению в измене. В октябре 1540 года власть снова получила партия сторонников Фареля[53]. Они предложили Фарелю вернуться для продолжения реформ, начатых в 1536, но тот отказался. Тогда городской совет отправил несколько писем Кальвину с просьбой вернуться. Кальвин также отклоняет предложение. Но в феврале 1541 года Фарелю удалось переубедить Кальвина, и 13 сентября тот возвращается в Женеву[54][55].

Деятельность с 1541 до 1553 года

Собор Сен-Пьер в Женеве, в котором проповедовал Кальвин

Вопреки распространённому мнению о том, что Кальвин сразу по возвращении в Женеву начал террор против своих противников, это было не так. Тем более, что как пастор Кальвин не обладал такой властью[56].

Сразу после возвращения Кальвин пишет свой труд «Церковные ордонансы», в котором излагает свои взгляды на церковное устройство[57]. В 1542 году в городе была основана Консистория (англ.) — орган религиозного управления, совет главных служителей. В него входили 12 старейшин, которые ежегодно избирались магистратами из числа мирян и всех членов Коллегии пасторов (9 на момент основания Консистории). Этот орган собирался еженедельно по четвергам с целью поддержки религиозной дисциплины[58]. В функции Консистории входила борьба с теми, чьи религиозные убеждения представляли опасность для сложившегося религиозного порядка в городе. Нарушителями порядка считались также те, чьё поведение по различным причинам (религиозным и нравственным) расценивалось как неприемлемое. В случае нарушений этим людям сначала указывали на их заблуждения, если же это не приносило результата, то их отлучали. Отлучение лишало человека права участвовать в одном из евхаристических богослужений. Консистория не имела полномочия накладывать на людей любой вид гражданского и, тем более, уголовного взыскания[59]. Городской совет Женевы настоял, чтобы:

…всё проходило таким образом, чтобы пасторы не имели гражданской власти, но использовали лишь духовный меч Слова Божьего… и чтобы также Консистория не отнимала власти у сеньоров и обычных судей. Гражданская власть должна осуществляться беспрепятственно.

[59]

В 1545 году жена Кальвина заболела и, после долгих страданий, умерла в марте 1549 года, оставив на попечение Жана двоих детей от первого брака[52].

В ходе выборов в городской совет в феврале 1552 года первым синдиком был избран давний противник Кальвина Ами Перрен (англ.), а остальные трое синдиков были его единомышленниками. Зять Перрена стал лейтенантом города. К марту 1553 года на все ключевые должности в городе были назначены либертины или «перренисты» — сторонники Перрена. Также либертины установили контроль над городским советом и начали борьбу против Кальвина[60]. Либертины видели угрозу в том, что Консистория имела право отлучать людей от церкви, потому что во всех остальных городах Швейцарской Конфедерации это наказание могли налагать лишь гражданские суды, и поэтому стремились ограничить полномочия этого органа[61].

На Пасху 1553 года совет потребовал, чтобы Консистория предоставила списки всех находившихся на отлучении и обосновала каждое из них отдельно. Это было прямым нарушение «Церковных ордонансов» 1541 года[60]. Летом этого года совет принял новое решение: служителям, даже если они являются гражданами Женевы, запрещалось становиться членами Генерального совета, который избирал синдикатов. Это лишало гражданских прав основную часть сторонников реформатора. Вскоре совет напрямую вмешался в дела церкви: Франсуа Бургуан, служитель церкви в деревне Юсси, был назначен пастором Женевы, а на его место был назначен кандидат от совета. Из-за этих событий 24 июля 1553 Кальвин подал в отставку, но его просьба была отклонена[57].

Дело Сервета

Мигель Сервет. Гравюра Корнелиуса ван Сихема (1607)

В августе 1553 года в Женеве появился ученый и гуманист Мигель Сервет, который отвергал догмат о Троице и крещение младенцев[62]. В июле 1530 года в Базеле он вступил в спор с Иоганном Эколампадием по этим вопросам, и был изгнан из города. После изгнания Сервет отправился в Страсбург, где опубликовал трактат против Троицы. Мартин Буцер публично опроверг трактат и попросил Сервета покинуть город. Вернувшись в Базель, Сервет опубликовал «Две книги диалогов о Троице» (лат. Dialogorum de Trinitate libri duo), которые вызвали большой резонанс среди реформаторов и католиков. Инквизиция в Испании приказала арестовать его.

До приезда в Женеву Сервет настойчиво писал Кальвину по поводу учений, которые оспаривал. Кальвин отвечал под псевдонимом Чарльз д’Эспевиль, Сервет использовал свою подпись. В ответ на письма Сервета, которых было около тридцати, Кальвин отправил ему своё «Наставление в христианской вере», которые Сервет прислал обратно с большим количеством оскорбительных комментариев на полях, которые указывали на ошибки в книге, что особенно возмутило Кальвина[62].

В 1553 году Сервет опубликовал свою книгу «Восстановление христианства» (англ.), в котором он подробно раскритиковал христианское учение о Троице. После этого он был арестован инквизицией в городе Вьен и приговорён к казни через сожжение. Для доказательства его причастности к ереси были использованы письма к Кальвину[62]. Эти письма были отправлены властям Вьена секретарём Кальвина Гильома Трие без ведома реформатора[63]. Незадолго до казни Сервету удалось сбежать из тюрьмы, после чего в августе 1553 года он приехал в Женеву[62].

Титульный лист первого издания ««Восстановление христианства» (англ.)»

В Женеве он был узнан одним из офицеров полиции, который арестовал его от имени городского совета. Это произошло 13 августа. Ответственность за этот арест взял на себя Кальвин[64]. 13 августа Сервет был задержан[62] и содержался под стражей за неимением тюрьмы[65]. Ему разрешили пользоваться бумагой и пером, а также книгами, которые он мог заказать за своё счёт в Лионе или Женеве. Кальвин одолжил ему книги отцов церкви. Пыткам он не подвергался[66]. Городской совет отправил письмо в город Вьен, запросив дополнительную информацию о заключённом, а именно «дубликаты имеющихся улик и информации, а также ордера на арест». Католические власти потребовали выдать им заключённого, чтобы судить во Вьене. Тогда городской совет предложил Сервету выбор — вернуться во Вьен или остаться в Женеве. Сервет просил оставить его в Женеве, потому что ожидал, что враждебность городского совета к Кальвину обернёт дело в его пользу[67].

Городской совет мог вынести Сервету только 2 приговора: изгнание или смертная казнь[67]. Стремясь подорвать авторитет Кальвина в Женеве, совет стал действовать в обход Консистории[68]. Вместе с этим некоторые из врагов Кальвина (Ами Перрен, Филибер Бертелье (англ.)) наоборот хотели спасти Сервета, чтобы подорвать авторитет реформатора этим путём[69].

15 августа начался суд и продолжался, с перерывами, больше двух месяцев. Первое заседание длилось с 15 по 21 августа. Обвинение состояло из 38-ми статей, написанных Кальвином и основанных на книге «Восстановление христианства». Он обвинялся в том, что обнародовал еретические мнения о Троице, о личности Христа и о крещении младенцев[70]. Особенно серьёзными Кальвин считал нападки Сервета на Троицу. В одной из своих работ Сервет назвал Троицу тремя бесами и «трёхглавым цербером», а тринитариев — атеистами[71]. Но для властей Женевы наиболее серьёзным обвинением было то, что тот отвергал крещение младенцев, потому что то же самое делали анабаптисты, которые подняли восстание в Мюнстере. Для городского совета убеждения Сервета выглядели, как угроза власти и устоям общества[62]. Результат этого заседания был неблагоприятным для него, но и не был решающим[71]. 24 августа Сервет написал петицию к совету и требовал помощи адвоката, но ему было отказано в этом в соответствии с уголовным кодексом Женевы 1543 года[72]. 1 сентября совет постановил, что Кальвин должен выписать все еретические места из книг Сервета, затем Сервет должен был написать свои ответы и оправдания, после чего Кальвин должен был ответить ему. Затем, все эти документы должны быть переданы швейцарским церквям для обсуждения. Все 3 документа были предоставлены совету 5 сентября. Ответ Сервета был откровенно агрессивным и полным оскорблений. Сервету позволили ответить Кальвину ещё раз и он подготовил ответ к 18 сентября. Этот ответ представлял собой почти бессвязный текст и был полон самых грубых оскорблений. Кальвин не счёл необходимым отвечать[69].

Эти документы были переданы церквам Берна, Цюриха, Шаффхаузена и Базеля. 22 сентября Сервет потребовал судить Кальвина, но совет оставил его просьбу без внимания. 18 октября был доставлен ответ от церквей Швейцарии. Все они единогласно потребовали смертной казни[67]. Жители Женевы также были настроены против Сервета из-за его презрительного и вызывающего поведения[73].

26 октября 1553 года городской совет вынес своё решение, которое было сформулировано следующим образом:

«Их Светлости, узнав мнение церквей в Базеле, Берне, Цюрихе и Шаффхаузене по делу Сервета, осудили названного Сервета, приказал привести его на Шампей и сжечь заживо»

[74]

Кальвин предложил заменить сожжение на обезглавливание, как на более гуманный способ казни, но враждебный Кальвину городской совет не прислушался к этому предложению[10][66]. На следующий день Сервета казнили. В Женеве не было профессионального палача, поэтому сложенный костёр горел долго, причиняя большие страдания осуждённому[10]. Несмотря на то, что Сервета к казни приговорил городской совет при поддержке других кантонов Швейцарской конфедерации, а Кальвин выполнял лишь роль свидетеля и консультанта-эксперта, эта казнь послужила к тому, что репутация и авторитет Кальвина в протестантском мире упрочились[66]. К нему приходило много одобрительных писем от лидеров Реформации из Германии и других стран, где его считали защитником истинной веры[75].

Непосредственная ответственность за эту казнь лежит на городском совете, который мог поступить иначе, если бы не давление Берна и швейцарских церквей. Кальвин же вёл богословскую часть суда и не влиял непосредственно на результаты[66]. Вместе с этим ранее он писал Фарелю:

«…я не стану обещать ему [Сервету] безопасность; если он приедет и моей власти хватит на то, я никогда не позволю ему уехать живым»

Письмо Фарелю от 13 февраля 1546 года [76]

Филипп Шафф, Хусто Гонсалес и Алистер Макграт, историки христианской церкви, считают, что такое намерение Кальвина можно отчасти извинить (но не оправдать) духом той эпохи, в которой он жил, когда оправдывалась смертная казнь, а терпимость осуждалась как равнодушие к истине. Даже сам Сервет придерживался таких взглядов. Также, он замечает, что просьба, хотя и безуспешная, заменить казнь сожжением на казнь мечом была достаточно прогрессивной для того времени[77][78][65].

Поражение либертинов

Portrait of John Calvin, Protestant Reformer and Theologian 1509—1564
Портрет Жана Кальвина в последние годы жизни

После казни Сервета либертины продолжили свою борьбу с Кальвином. В сентябре 1553 года Филибер Бертелье, отлучённый ранее Консисторией, решил обжаловать это решение, но свою апелляцию направил в городской совет. Совет отменил приговор, чем вызвал гнев Кальвина. Кальвин настаивал, что только Консистория должна иметь право выносить решения по поводу отлучения или его отмены[75]. 7 ноября дело было рассмотрено в Совете двухсот. Подавляющим большинством голосов было решено, что каждое решение Консистории об отлучении должно быть подтверждено городским советом, иначе оно будет недействительно[79].

18 апреля 1555 года городской совет принял решение за большую сумму денег присуждать статус «буржуа», предоставляющий его обладателю избирательное право, тем иностранцам, которые проживают в городе. Это решение было принято для того, чтобы поправить финансовое состояние города, в который к тому времени съехалось много беженцев из Франции и других стран. Городской совет не учёл лишь тот факт, что большая часть этих беженцев были убеждёнными сторонниками Кальвина. В результате на выборах в городской совет в 1556 году все выбранные кандидаты были сторонниками Кальвина[80].

Распространение идей Кальвина во Франции

В 1555 году коллегия пасторов Женевы начинает тайно посылать своих агентов во Францию для распространения идей Реформации[11]. В апреле этого года двое — Жан Верну и Жан Ловерже — были посланы в Пьемонт, который был потенциально эффективным для проповеди, потому что там ранее жило много вальденсов. Первый агентом во Франции стал Жак л’Англуа. Он отправился в Пуатье в ответ на просьбу евангелической общины этого города. Для сохранения полной секретности в ущельях Альп Дофине на расстоянии дневного пути друг от друга были построены замаскированные жилища и сооружена сеть подземных туннелей, по которым можно было незаметно пересечь границу Франции. Секретность была такой строгой, что даже городской совет был в неведении о происходящем[81]. Однако в конце 1557 года Кальвин объяснил эту ситуацию совету и испросил разрешения для продолжения этой деятельности. Совет дал разрешение при условии, что он не будет считаться соучастником в этом, потому что это могло привести к непредсказуемым последствиям[82]. В 1557 году коллегия пасторов приняла решение об обязательном учреждении консисторий на местах, где появляются реформатские церкви. В этом же году появляется консистория в Орлеане, в 1558 году — в Ла-Рошеле, в 1561-м — в Ниме. К началу 1562 года во Франции насчитывалось 1785 консисторий[83] и 2150 протестантских церквей[84]. 25-29 мая 1559 года в Париже был проведён тайный синод реформатской церкви, где было принято исповедание веры из 35-ти статей, которое было представлено Франциску II в следующем году[84].

5 июня 1559 года, по причине того, что в Женеве уже почти не осталось пасторов, которых можно было бы послать во Францию, Кальвином была основана Женевская академия[83]. Первым ректором академии стал его сотрудник Теодор Беза.

Кальвин на смертном одре. Литография В. Л. Вальтона (1865)

Весной 1563 года Кальвин стал всё реже посещать еженедельные собрания консистории, и стало очевидно, что он серьёзно болен. То, как он описывал свои симптомы в письмах врачам позволяет думать, что Кальвин страдал от мигрени, подагры, туберкулёза лёгких, заражения глистами, геморроя и язвы. В воскресенье 6 февраля 1564 года Кальвин в последний раз проповедовал за кафедрой церкви св. Петра. В апреле его начала мучить хроническая одышка. 28 апреля он попрощался с женевскими служителями. В своём прощальном послании он отметил, что всегда был лишь бедным и скромным служителем, что он вопреки своим намерениям стал проповедником[85], описывает невзгоды, которые обрушились на него в Женеве: как на него спускали собак и у дверей его дома стреляли из аркебуз[86].

Последние дни и смерть

19 мая он последний раз пригласил служителей Женевы к себе домой. Отобедав с ними он больше не вставал с постели и мог лишь диктовать секретарю. Попрощаться с Кальвином приехал из Нёвшателя Фарель. Последние дни Кальвин провёл в почти непрерывной молитве и произнесении утешительных цитат из Библии. До последних моментов своей жизни он находился в сознании и мог говорить[87].

27 мая 1564 года в восемь часов вечера Кальвин скончался во время сна. Реформатора оплакивал весь город, в конце концов пришлось даже положить тело преждевременно в гроб, чтобы прекратить поток желающих попрощаться с телом. По его собственному желанию, он был похоронен без всяких церемоний в общей могиле, над которой не ставили надгробной плиты, на кладбище Плен-Пале (фр. Planum Palatium). Этим Кальвин хотел предотвратить возникновение какого-то почитания его самого и места его захоронения[86][88].

Впоследствии католическими противниками Кальвина (Жером Бользек (англ.), Винсент Оден (англ.)) было распространено утверждение, что Кальвин умер от того, что его тело изъели черви, что было знаком Божьей кары, и что перед смертью он призывал дьявола, проклиная свои исследования и произведения. Филипп Шафф отмечает, что это не подкрепляется никакими известными свидетельствами[88].

Семейная жизнь

Иделетта де Бур (фр.). Копия современного портрета нач. XX в.

Кальвин не задумывался о женитьбе до своего приезда в Страсбург. Часто он хвалился, что никто не может обвинить его в том, что он повёл атаку на Рим из-за женщины, подобно тому, как греки осаждали Трою[89]. Но в Страсбурге сразу 3 его друга — Мартин Буцер, Гийом Фарель и Филипп Меланхтон — стали советовать ему создать семью, что заставило Кальвина задуматься о браке[90]. При этом у Кальвина было твёрдое понимание того, какой он хочет видеть свою будущую жену. В письме Фарелю он писал:

«Я не отношусь к числу тех безумных влюблённых, которые, увидев хорошенькое женское личико, готовы простить все ошибки. Единственный тип красоты, который меня прельщает, — это женщина целомудренная, обязательная, не навязчивая, экономная, терпеливая и заботящаяся о моём здоровье»

[89]

По совету друзей Кальвин предпринял несколько попыток жениться, но все они оказались неудачными из-за того что все, кого ему советовали, по разным причинам не подходили ему. После трёх попыток он стал задумываться, не хочет ли Бог, чтобы он остался холостым[91]. Всё же через некоторое время Кальвин женился на Иделетте де Бур Стордер (фр.), вдове голландского анабаптиста Жана Стордера, которого он обратил в протестантизм. После смерти своего мужа она жила в уединении, занимаясь воспитанием детей. Друзья её уважали за ум и доброе сердце. Кальвин часто посещал её как пастор и его привлёк её характер[92]. Брачную церемонию провёл Гийом Фарель. На тот момент Кальвину был 31 год[93].

Брак Иделетт и Жана был счастливым. В своих письмах Кальвин говорит о ней: «она верный помощник в моём служении» и «прекрасный спутник в моей жизни». Иделетт очень заботилась о его слабом здоровье, а также о здоровье детей[94]. Также, она прилагала много стараний к тому, чтобы Жан был более уравновешенным и спокойным человеком. Его друзья не раз отмечали, что Жан стал гораздо более сдержанным с тех пор, как женился. Когда Иделетт себя хорошо чувствовала, она сопровождала его в визитах к больным и в тюрьмы[95]. Единственным, что омрачало их счастье, было слабое здоровье обоих. Так, к примеру, первые 2 месяца своего брака они провели в постели из-за тяжёлой болезни. В дальнейшем она также часто болела[96].

У Иделетт было двое детей от первого брака: сын, который был старшим, и дочь. Через год после свадьбы с Кальвином у неё родился сын. Но роды были преждевременными и через 2 недели ребёнок умер. И Жан и Иделетт очень тяжело переживали эту утрату. Через 3 года у Иделетт снова были роды, но девочка родилась мёртвой. А ещё через 2 года, в возрасте 39 лет она преждевременно родила ещё одного ребёнка, который также не выжил. Сразу после третьих родов состояние Иделетт резко ухудшилось, у неё начался сильный кашель[97]. Вскоре, она уже едва могла стоять на ногах. Судя по всему, она заболела туберкулёзом[95].

Через год после этого Иделетт умерла. Перед смертью она просила Жана позаботиться о её детях, и он пообещал ей это. Горе Кальвина было огромным, он сильно скорбел и находил утешение только в работе[92]. В своих письмах он писал: «Воистину, моё горе невероятно велико, подобное переживают немногие»[98], «я делаю всё, что в моих силах, чтобы не впасть в отчаяние»[комм. 1][100].

Когда Иделетт умерла, Жану было 40 лет, но он так и не женился вторично. Через год после смерти жены он принял решение вести одинокий образ жизни, назвав Иделетт уникальной женщиной[100].

Внешность, характер и привычки

Кальвин в возрасте 53-х лет. Гравюра Рене Бовина

Кальвин был среднего роста, худой, бледный, казался измождённым. У него были острые черты лица, красивый рот, заострённая борода, чёрные волосы, длинный нос, высокий лоб и горящий взгляд. У очевидцев иногда складывалось впечатление, что он состоит из костей и нервов[101].

Он называл себя нерешительным и робким от природы, хотя в момент опасности вёл себя достаточно смело. В общении был прост, любил порядок, был методичен в привычках, одевался очень опрятно. Кальвин обладал цепкой памятью: спустя годы он мог узнать людей, которых видел только раз. Отличался проницательностью, вдумчивостью, быстротой восприятия[101]. В обществе был несколько замкнутым, хотя и проявлял приветливость. Он не был холоден, у него были очень тёплые отношения с женой и с друзьями. Отличался терпимостью к тем порокам, которые объяснял человеческой слабостью. Недостатками характера Кальвина были нетерпимость в спорах, вспыльчивость и придирчивость. Часто в своих произведениях он использовал презрительные выражения, хотя, в отличие от своих современников, и воздерживался от откровенно грубых и вульгарных[102].

Кальвин умел восхищаться природой и не раз писал об этом. Также, он любил музыку и поэзию, по причине чего ввёл в Женеве практику общинного пения. Его перу принадлежат несколько стихов и поэма[103].

На протяжении многих лет Кальвин ел только 1 раз в день и позволял себе очень мало спать[101]. Он был чрезвычайно воздержан, отказывался от подарков и повышения жалования. После себя он оставил библиотеку и всего 250 золотых крон, которые разделил между родственниками и городской больницей. Епископ Садолетто, когда проезжал через Женеву, был очень удивлён простотой жизни реформатора, а папа Пий IV признавал, что сила Кальвина заключалась в том, что деньги не имели над ним никакой власти[104].

Взгляды

Основная статья: Кальвинизм
Institutio christianae religionis (1597)

В религиозном учении Кальвина трудно выделить одну центральную доктрину, из которой рациональным образом проистекали бы все остальные. Его учение содержит несколько основополагающих идей, которые и составляют суть его богословия[105]. Он видел свою цель в восстановлении учения ранней церкви и том, чтобы всё христианское учение имело основание в Библии[106].

Кальвин учил, что знание человека о Боге приходит из нескольких источников. Первым источником является врождённое чувство божественного[107]. Вторым источником он называл природу, имея ввиду, что изучая природу, человек таким образом изучает Бога, потому что он — творец[108]. При этом он писал, что это знание не является достоверным, но искажено греховным мышлением людей[109]. По этой причине для того, чтобы иметь правильно представление о Боге и уверовать необходим второй и самый важный источник знания о Боге — Библия[110]. Кальвин был убеждён в полной истинности Библии и считал её единственным откровением Бога к человеку[111]. Он выступал против доктрины католической церкви о том, что авторитет Писания основывается на авторитете церкви[112]. Напротив, он утверждал, что церковь авторитетна ровно настолько, насколько она соответствует Писанию. Вместе с этим он признавал, что любых человеческих аргументов всегда будет недостаточно для того, чтобы придать Библии такой авторитет, поэтому человеку необходима внутренняя убеждённость в этом авторитете[113]. Также он критиковал всех людей, которые утверждали, что имеют особое откровение от Бога, отличное от Писания[114].

Кальвин, как и все реформаторы, был сторонником учения о Троице[115], божественности Иисуса Христа и Святого Духа[116]. Он учил, что Бог своим провидением руководит всем происходящим в мире, но проводил границу между этим учением и учением о судьбе[117]. Также, он отрицал, что такой полный контроль над происходящем в мире каким-то образом пятнает Бога в тех ситуациях, когда Бог управляет неправедными людьми и ангелами, потому что эти существа без действия Бога всё равно делали бы зло, но Бог направляет это зло к доброй цели[118]. Он считал недопустимым создавать какие-либо изображения Бога, будь то статуи или иконы[119].

Учение о человеке

Кальвин разделял учение о человеке на 2 части: то, каким человек был при сотворении и то, каким человек является сейчас[120]. Относительно того, каким человек был при сотворении он утверждал, что в изначальной человеческой природе не было никакого порока[121]:

«В начале же все части души человека были превосходно согласованы и упорядочены, рассудок был здравым и целостным, а воля — свободной в выборе добра»

[122]

Устройство человека он понимал как двусоставное, что означало, что человек состоит из тела и души[121]. Он не рассматривал дух, как отдельную составляющую человека, но отождествлял её с душой, а душу понимал, как нематериальную часть человеческой сущности[123].

По поводу нынешнего состояния человека Кальвин учил, что с момента же грехопадения человек полностью испорчен и утратил свободную волю в смысле выбора между добром и злом[124]:

«Таким образом, как мы видим, признаётся, что человек обладает свободной волей, но не потому, что у него есть свобода выбора между добром и злом, а потому что он поступает по своей воле, а не по принуждению. Это безусловно верно. Но не глупо ли украшать столь незначительную вещь таким возвышенным именем? Хороша свобода — человека не принуждают служить греху, но он с такой готовностью отдаётся ему в добровольное рабство, что узы греха накрепко связывают его волю!»

[125]

Таким образом, он учил, что по своей природе, сам по себе, человек не в состоянии ни желать добра, ни делать его[126]. Если же человек при своей склонности ко греху делает добро, то это Кальвин приписывал милости Бога, которая помогает этому произойти[127]. Но, по мнению Кальвина, даже и добрые дела человека из-за своих внутренних греховных мотивов также обычно являются греховными[128]. При этом он признавал ответственность человека за свой грех, поскольку к греху человек стремится добровольно[129]. Также в отношении человеческого разума он считал, что разум человека сильно повреждён грехом[130] и потому хотя и редко заблуждается в общих суждениях, но допускает ошибки в том, что касается его самого[131].

Учение о спасении

Так же, как и Лютер, Кальвин придерживался убеждения, что спасение человека возможно только верой в Иисуса Христа[132]. При этом он считал, что вера не оправдывает перед Богом сама по себе, а оправдывает вера в заслуги Иисуса Христа, которые вменяются верующему[133]. Оправдание делами он считал совершенно невозможным по нескольким причинам. Во-первых, потому что все самые добрые дела человека испорчены грехом в той или иной степени и поэтому заслуживают скорее наказания, чем похвалы[134]. Во-вторых, потому что даже если бы и нашлось одно или несколько полностью чистых дел у человека, то для оправдания делами необходимо, чтобы все поступки были полностью чистыми, и поэтому иметь несколько чистых поступков недостаточно[135].

Обращение человека происходит путём покаяния. Под покаянием Кальвин понимал «подлинное обращение нашей жизни на путь следования Богу»[136], которое сопровождается раскаянием[137]. Кальвин выступал против идеи католических богословов о том, что прощение грехов нужно заслужить продолжительным покаянием[138], сопровождаемым различными аскетическими действиями[139] и против доктрины об исповеди, настаивая, что священнослужитель не может отпускать грехи, а это может только Бог[140][141]. Также, он сильно критиковал и называл кощунством учение об индульгенциях, чистилище и молитвах за умерших, которые, по мнению католических теологов, спасают человека от ада[142]. В противовес этому он учил, что Бог даёт прощение даром[139].

Относительно христианской жизни Кальвин учил, что она должна характеризоваться особой святостью и праведностью, по причине того, что для этого Бог и спасает человека:

«…зачем было избавлять нас от грязи и скверны, в которой мы пребывали, если мы хотим оставаться в ней всю жизнь?»

[143]

При этом, он не имел ввиду, что жизнь христианина должна быть полностью совершенной и он уже не совершает грехов[144], но учил, что каждый верующий борется с грехами и становится всё более совершенным в праведности на протяжении жизни[145]. Под праведной жизнью он понимал не только воздержание от грехов и совершение добрых дел, но и следующее. Во-первых, в христианине должно происходить изменение мышления, ход его мыслей должен становить всё более и более чистым. Во-вторых, верующий должен отречься от себя, он не должен искать приятного для себя, а того, что угодно Богу. То есть, человек должен отдавать предпочтение сначала тому, насколько дело угодно Богу, а уж потом тому, насколько оно приносит удовольствие[146]. Вместе с этим, он вступал в полемику со стоиками в том, как они понимали страдание и удовольствие:

«…нести крест не означает быть тупым и бесчувственным, как в прежние дни стоики неумно описывали мужественного человека, равнодушного к неудаче и успеху, к печали и радости, а точнее — бесчувственного, словно камень»

[147]

В противовес стоикам Кальвин учил, что плакать, страдать или каким-то образом показывать свою боль не является грехом и невоздержанностью[147]. Более того, он считал, что испытывать удовольствия, иметь развлечения и стремиться к ним — не предосудительно, если эти удовольствия не являются греховными сами по себе и если они не заставляют человека забыть о Боге[148]. Он не учил, что удовольствие греховно, он учил, что оно греховно лишь если поглощает человека и уводит его от Бога[149].

Учение о предопределении

В отношении того, почему некоторые люди спасаются, а другие нет, Кальвин придерживался идеи предопределения[150]. Форма предопределения, которой он придерживался носит название «двустороннего» и была им сформулирована так:

«Предопределением мы называем предвечный замысел Бога, в котором Он определил, как Он желает поступить с каждым человеком. Бог не создаёт всех людей в одинаковом состоянии, но предназначает одних к вечной жизни, а других к вечному проклятию»

[151]

Он учил, что подходя к этому вопросу, нужно быть чрезвычайно осторожным и не утверждать ничего, кроме того, что Бог открыл в Библии. Всё же остальное является тайной[152]. При этом он считал, что знание об этом учении необходимо и полезно, а иначе в Библии бы ничего не было о нём[153]. Причиной избрания человека ко спасению, по его мнению, являлось тайное решение Бога, а не заслуги, достоинства или что-либо вообще, что есть в человеке[154]. При этом причиной того, что некоторые люди предопределены к осуждению также являются не их злая натура или грехи, а воля Бога, и что Бог создаёт отверженных, чтобы явить свою славу[155]. Также, он учил, что грехопадение было предопределено и произошло по желанию Бога[156][157]. При этом он отрицал, что такое положение вещей является несправедливым, так как именно Бог устанавливает понятие справедливости и мы не в силах всё понять и объяснить несовершенным человеческим умом[158]. Кальвин не соглашался с тем, что идея предопределения предполагает, что человек может жить как угодно и всё равно спастись, если он избран. Также он отрицал, что предопределённый к погибели человек спасётся, если будет прилагать к тому всё старание, поскольку это старание — дар Бога, который не даётся отверженным[159].

В отношении того, как Бог призывает человека ко спасению, он учил, что существует всеобщий призыв и частный. Всеобщий призыв обращён ко всем людям, но всеми отвергается. Частный же призыв это призыв, который Бог обращает только к избранным, чтобы их спасти. Также он учил, что Бог может обратиться с частным призывом и к неизбранным, но просветить их на короткое время и потом оставить из-за их неблагодарности[160]. При этом он считал, что избранные никак не могут знать о том, что они избраны, пока не будет призваны и не обратятся[161]. Тех же, кого Бог сотворил для осуждения, он либо лишает способности слышать его слово, либо эта проповедь их ожесточает[162].

Вместе с этим он признавал, что ужасается той части этой доктрины, которая относится к предопределению к погибели, хотя и исповедует её[163]. Он называл эту доктрину ужасным постановлением (лат. decretum horribile). Филипп Шафф, историк христианской церкви, считает, что это делает честь его сердцу и напрасно игнорируется в описании его характера. Он писал, что Кальвин пожертвовал своим сердцем, приняв эту идею из послушания Библии, как он её понимал[164].

Учение о церкви

Кальвин называл церковь матерью всех верующих, говоря, что «Церковь — мать всех тех, кому Бог — Отец»[165]. Называя церковь таким образом, он имел ввиду, что церковь оказывает человеку поддержку на его пути к вечной жизни: принимает его в свои ряды, питает духовной пищей, удерживает от грехов и хранит[166]. Кальвин разделял церковь на видимую и невидимую[165]. Под невидимой (или вселенской) церковью он понимал всех когда-либо живших и живущих сейчас верующих. Под видимой (поместной) церковью он понимал отдельную общину верующих в каком-то конкретном месте на земле[167]. Также, Кальвин учил, что не всякая община, которая называет себя церковью, на самом деле ей является и что необходимо проводить различие между истинной и ложной церковью[168]. Вот, как он формулировал признаки, по которым церковь можно было считать истинной:

«Вот, по каким признакам мы узнаём видимую Церковь: везде, где в чистоте проповедуется и выслушивается Слово Божье и где Таинства совершаются по установлению Христову, там, вне всякого сомнения, присутствует Церковь»

[169]

На основании этого он учил, что нельзя называть ложной церковью никакую общину, соответствующую этим условиям, даже если она имеет некоторые изъяны. Более того, этого нельзя делать, даже если у неё есть недостатки в учении и совершении таинств, потому что есть второстепенные (например, в каком месте между смертью и судом находится душа) и основные доктрины (например, божественность Христа). Если община не придерживается некоторых второстепенных доктрин, но придерживается основных, то она всё равно должна быть признана истинной церковью[170]. Также, на основании этих признаков Кальвин отказывался считать католическую церковь истинной. Он писал:

«… нетрудно заключить, много ли в нём [папстве] осталось от Церкви. Вместо служения Слова — извращение его и ложь, которые глушат и замутняют ясность и чистоту учения. Вместо Вечери Господней — отвратительное святотатство. Богослужение полностью искажено всякого рода суевериями. Учение, без которого не может существовать христианство, погребено или отброшено. Собрания общин стали школами идолопоклонства и нечестия. Поэтому не стоит опасаться, будто мы, отказываясь от участия в этих кощунствах, порываем с Божьей церковью»

[168]

Кальвин выступал против главенства римского папы над церковью, доказывая, что единственным главной церкви является Иисус Христос[171][172] и отрицал право церкви утверждать новые догматы веры[173]. Также он критиковал католическое духовенство за развратную жизнь, пренебрежение своими обязанностями[174], коррупцию и симонию[175], выступал против назначения священнослужителей сверху, не учитывая предпочтений общины[176]. Должности каноников, деканов, капелланов, прево и певчих он считал бесполезными и излишними[177]. Также он выступал против траты церковных денег на роскошную жизнь клира и пышное убранство храмов, доказывая, что эти деньги должны тратиться на помощь бедным и нуждающимся[178].

Вместе с этим он признавал, что хотя католическая церковь и не является истинной, кое-что от истинной церкви у неё всё же ещё присутствует[179].

Кальвин подразделял духовенство на 5 категорий: апостолы, пророки, евангелисты, пастыри и учителя. Первые 3 он считал экстраординарными, а последние 2 — ординарными. Под экстраординарными категориями духовенства он понимал те, которые существовали временно, только до конца апостольского века, а потом были упразднены. Ординарными он называл те, которые существуют в церкви по сей день. Служение апостолов, по мнению Кальвина, заключалось в том, чтобы основать христианскую церковь, пророков — передавать людям новое откровение о воле Бога, евангелистов — основывать поместные общины через проповедь[180]. Задача учителей заключается в том, чтобы формулировать и излагать вероучение общинам, а пастыря — совершать таинства, заботиться о дисциплине, наставлять верующих и исправлять их[181]. Термины «епископ», «пресвитер», «пастырь», по его мнению, означали одну и ту же должность[182]. Также, Кальвин выделял должность диакона, обязанностью которого были раздача милостыни и попечение о бедных. Диаконами могли становиться также и женщины, в таком случае их называли диакониссами[183]. Кроме этого, Кальвин считал необходимым создание в церквах консисторий[en]— советов старейшин, которые бы осуществляли церковную дисциплину[182]. Дисциплина осуществлялась через наставительные беседы и отлучение в случае неисправления виновного. Отлучение лишало человека права участия в евхаристии[184].

Кальвин учил, что люди, избираемые на церковную должность, должны быть людьми святой жизни и здравого учения[185]. Человек, который избирается на должность, должен избираться другими священнослужителями, но при одобрении и согласии народа, которое должно осуществляться через голосование[186]. Посвящение людей на церковную должность должно совершаться молитвой с возложением рук других священнослужителей[187].

Отношение к таинствам

Кальвин выступал против католического понимания таинств и дал этому термину следующее определение:

«Таинство есть внешний знак, которым Бог запечатлевает в наших душах обетования Своей доброй воли по отношению к нас, укрепляя тем самым нашу немощную веру. … Можно ещё короче определить, что такое таинство, сказав, что оно есть свидетельство благости Божьей по отношению к нам, подтверждённое внешним знаком и получающее ответное удостоверение в почитании Бога людьми»

[188]

Из 7-ми таинств католической церкви Кальвин признавал только 2 — крещение и евхаристию[189][190][191], причём его понимание этих таинств также существенно отличалось от позиции католицизма. Главным недостатком католических крещения и евхаристии он считал то, что в них много пошлости, помпезности, обрядности и нет упоминания слова Божьего[192].

Кальвин выступал против догмата католической церкви о том, что крещение освобождает от первородного греха[193] и смывает грехи человека[194]. Также, он был не согласен с позицией Цвингли, который утверждал, что крещение является просто символом, знаком, которым человек заявляет перед всеми о том, что он принял веру[194]. Кальвин считал, что таинство крещения заключает в себе несколько значений. Во-первых, крещение — подтверждение Богом того, что грехи крещаемого смыты кровью Христа[195]. Во-вторых, крещение символизирует смерть человека для греха и его воскресение для праведной жизни[196]. В-третьих, крещение — символ соединения верующего со Христом[197]. Так же, как и католическая церковь, Кальвин защищал учение о крещении младенцев, критикуя позицию анабаптистов, которые считали, что крестить следует только в сознательном возрасте[198]. Основным доводом Кальвина в этом вопросе является сходство между обрезанием в Ветхом завете и крещением в Новом[199]. Он утверждал, что крещение является заменой обрезанию, поскольку имеет тот же смысл, и поэтому его нужно также применять к младенцам, как и обрезание[200]. Вместе с этим Кальвин считал допустимым крестить только детей верующих родителей, те же люди, которые были родом не из христианских семей, допускались к крещению только в осознанном возрасте после соответствующего наставления[201].

В отношении евхаристии позиция Кальвина была следующей. Он выступал категорически против католической мессы, называя её «профанацией»[202], «чудовищной мерзостью»[202] «богохульством» и «недопустимым бесчестьем для Иисуса Христа»[203]. Догмат о том, что месса является жертвоприношением, необходимым для получения прощения грехов, он считал «отвратительным учением»[202]. Кальвин понимал евхаристию иначе, чем другие католические и протестантские богословы того времени. Он отвергал католическое учение о пресуществлении[204] и лютеровское учение о восуществлении[205], которые утверждали, что в момент евхаристии хлеб и вино в том или ином смысле превращаются в плоть и кровь Иисуса Христа. Также он был не согласен с Цвингли, который учил, что вкушать кровь и плоть Христа означает просто веровать в него, хотя в остальном их взгляды были идентичны[206]. Сам же Кальвин считал, что идея евхаристии заключается в том, что это таинство укрепляет веру человека в то, что Иисус Христос так же насыщает душу, как хлеб и вино насыщают тело, и что верующий в момент принятия таинства мистическим образом соединяется со Христом[207].

Остальные 5 таинств Кальвин отвергал на том основании, что только Бог имеет власть устанавливать таинства, в то время как последние получили статус таинств от людей[208]. Елеосвящение и священство Кальвин считал совершенно бесполезными[209]. Католическую конфирмацию он называл видимостью таинства и предлагал её заменить соответствующим наставлением человека в вероучении[210], которое заканчивалось бы молитвой с возложением рук[211]. В отношении таинств покаяния и брака Кальвин настаивал на том, что эти обряды таинствами не являются[212][213].

Учение о государстве и гражданском управлении

Кальвин выступал против идеи анабаптистов о том, что христианин должен устраниться от всякого участия в общественной жизни, в частности, что он не должен занимать государственные должности, служить в армии и обращаться в суд[214]. Он считал гражданское управление необходимым, как воздух и воду, потому что его цель — предотвратить распространение зла и обеспечивать общественное спокойствие[215].

Кальвин выделял 3 формы государственного управления: монархию (господство одного человека), аристократию (господство лучших и виднейших) и демократию или народовластие, где власть принадлежит каждому из народа. Из этих трёх форм он отдавал предпочтение аристократии, потому что монархия легко превращается в тиранию, демократия — в анархию и мятеж, а при аристократии если кто-то из участников правительства станет стремиться возвыситься и стать тираном, то другие смогут остановить его. При этом, он учил, что люди должны подчиняться любому начальству, которое над ними поставлено, вне зависимости от формы управления[216], потому что они являются своего рода заместителями Бога и правят по его милости[217]. Также, Кальвин утверждал, что граждане обязаны повиноваться не только добрым правителям, но также тираничным и жестоким[218]. Единственным исключением из этого правила он называл ситуацию, когда правитель требует чего-то, что явно противоречит заповедям Бога. В такой ситуации следует отдать предпочтение последним, поскольку требуя неповиновения Богу правитель превышает свои данные Богом полномочия[219].

Кальвин считал допустимым войны и участие в них христиан, но имел ввиду войны оборонительные или же походы против банд разбойников и мятежников, которые стремятся разрушить порядок и законность. Причём он учил, что если речь идёт о вооружённом выступлении против разбойников, то правители должны избегать войны так долго, пока не будут вынуждены к ней крайней необходимостью, и что правитель должен испробовать все другие средства, прежде, чем браться за оружие, в противном же случает он злоупотребляет властью[220].

Отношение к наукам

Кальвин уважительно относился к наукам, например к астрономии, медицине, анатомии[221] и физике[222]. Так, к примеру, он доброжелательно отзывался об анатомических исследованиях древнегреческого врача Галена. Кальвин выказывал восхищение книгами языческих писателей по таким дисциплинам как философия, диалектика, право, поэзия и риторика[223]. Техническую изобретательность, умение логически мыслить и открывать законы природы он считал талантом и особой благостью Бога[224]. Более того, он призывал своих последователей изучать науку независимо от того, являются ли учёные христианами, и утверждал, что наука помогает увидеть всемогущество Бога[221]. Вот, что он писал:

«… если Господь пожелал, чтобы нечестивые и неверные помогли нам овладеть физикой, диалектикой и другими дисциплинами, мы обязаны этим воспользоваться, чтобы не быть наказанными за небрежение, за презрение к Божьим дарам в том виде, в каком они нам предложены»

[222]

Кальвин, в отличие от других реформаторов, считал псевдонаукой астрологию. Он написал на эту тему трактат, в котором предостерегал против астрологических прогнозов и любых предсказаний, основанных на представлении о том, что судьба человека зависит от положения звёзд[225]. Такие попытки он называл сатанинским и нечестивым обольщением и считал астрологию не просто бесполезной, но губительной практикой. Вместо этого он призывал изучать астрономию и законы движения небесных тел, потому что это занятие, по его мнению, приносит славу Богу. Кроме астрологии Кальвин также высмеивал и алхимию[226].

Долгое время считалось, что Кальвин отвергал гипотезу Коперника о гелиоцентрической системе мира, которая была опубликована в 1543 году ещё при его жизни[227]. Современные исследования трудов Кальвина показывают, что Кальвин никогда не писал против этой гипотезы и не высказывал таких настроений ни в одном из дошедших до нас произведений[228].

Сочинения

Кальвин, несмотря на свою короткую жизнь и слабое здоровье, стал одним из наиболее плодовитых авторов в истории церкви. Он одинаково изящно писал на двух языках — латыни и французском[229]. Из-за того, что Кальвин, как и гуманисты, испытывал неприязнь к богословам-схоластам, которые написали труды по систематическому богословию, его произведения написаны в другом стиле. Кальвин писал в гуманистическом стиле, он больше делал упор на ясность изложения, а не на какой-то системе[230]. Вместе с этим его произведения отнюдь не лишены внутренней согласованности[231].

Труда Кальвина можно разделить на десять категорий:

  1. Экзегетические труды:
Комментарии на Пятикнижие и книгу Иисуса Навина, Псалтырь, книги Больших и Малых пророков; гомилии по 1 книге Царств и книге Иова; комментарии ко всем книгам Нового Завета, кроме Апокалипсиса.
  1. Доктринальные труды:
  • Institution de la Religion Chrestienne (1536, 1539, 1559; на латинском и французском), «Наставление в христианской вере»
  • Confession de la foy (1536), «Исповедание веры» Женевы
  • Instruction et confession de la foy (1537), «Наставление в вероисповедании» — первоначальный вариант катехизиса
  • Catechisme (1542), «Катехизис»
  • Catechisme (1545), «Катехизис»
  • Краткий трактат о вечере Господней (1541; на латыни и французском)
  • Галликанское исповедание (1559 и 1562; на латыни и французском)
  • Цюрихское согласие (англ.) (1549, 1551; на латыни и французском), «Цюрихское согласие»
  • Consensus Genevensis (1552; на латыни и французском)
Цюрихское согласие (1551), титульная страница
«Женевская псалтырь» с комментариями Кальвина (1578)
  1. Полемические и апологетические труды:
а) Против Римско-католической церкви:
  • Ответ кардиналу Садолетто (1539)
  • Против Пигия, о свободе воли (1543)
  • О поклонении реликвиям (1543)
  • Против преподавателей Сорбонны (1544)
  • О необходимости Реформации (1544)
  • Против Тридентского собора (1547)
б) Против анабаптистов:
  • Psychopannychia (англ.) (1534), «О сне души»
  • Краткие наставления против заблуждений секты анабаптистов (1544)
в) Против либертинов:
  • Adversus fanaticam et furiosam sectam Libertinorum qui se Spiritualed vocant (1545)
г) Против антитринитариев:
  • Defenso orthodoxae fidei S.Trinitatis adversus prodigiosos errores Serveti (1554), «Защита ортодоксальной веры в Св. Троицу против пагубных ошибок Сервета»
  • Responsum ad Quaestiones G.Blandatrae (1558), «Ответы на вопросы Г.Бландатрэ»
  • Adversus Valentinum Gentilem (1561), «Ответ Валентину Гентилю»
  • Responsum ad nobiles Fratres Polonos de controversia Mediatoris (1561)
  • Brevis admonitio ad Fratres Polonos ne triplicem in Deo essentiam pro tribus personis imaginando tres sibi Deos fabricent (1563)
д) Защита учения о предопределении против Бользека (1554) и Кастеллиона (1557).
е) Защита учения о евхаристии:
  • Defensoines (1555, против Иоахима Вестфаля), «Защита»
  • Defensoines (1556, против Иоахима Вестфаля), «Защита»
  • Admonitio ultima (1557, против Иоахима Вестфаля), «Окончательное предупреждение»
  • ad discutiendas Heshusii nebulas (1561, против Гесса), «Для рассеивания тумана, напущенного Гессом»
  1. Церковные и литургические труды:
  • Articles sur le Goverment de l’Eglise (1537) «Статьи об управлении церковью»
  • Церковные ордонансы (1541)
  • Формула клятвы священнослужителей (1542)
  • Правила заключения брака (1545)
  • О посещении церквей в стране (1546)
  • Правила крещения (1551)
  • Академические законы (1559)
  • Церковные постановления и академические законы (1561)
  • Литургические молитвы.
Комментарии на произведение Сенеки De Clementia (1532)
  1. Проповеди и гомилии:
44 тома проповедей, которых записывали слушатели.
  1. Малые трактаты:
  • Академическая речь для Николя Копа (англ.) в Париже (1533)
  • Против астрологии (1549)
  • О некоторых распрях (1550)
  1. Consilia о разных доктринальных и полемических вопросах.
  2. Письма:
Заполняет 10 томов изданий его трудов, приводится более 4000 писем от Кальвина и к нему.
  1. Поэтические:
  • Гимн Христу
  • Вольные метрические переложения нескольких псалмов
  • Поэма Epinicion Christo cantatum (1541)
  1. Различные другие произведения:
  • Комментарии на произведение Сенеки De Clementia (1532)
  • Перевод Loci Меланхтона на французский с предисловием (1546)
  • Предисловие к французской Библии Оливетана (1535)

Многие книги были посвящены правителям государств. Например, комментарий к посланиям апостолов Кальвин посвятил датскому королю Кристиану IV, комментарий к 12 малым пророкам посвящён Густаву Вазе Шведскому, труд «О необходимости реформы в церкви» — императору Карлу V[232]. А в начале своего opus magnum — главного труда — «Наставление в христианской вере» (первое издание — 1536) реформатор написал обращение королю Франции Франциску I[233].

Влияние идей Кальвина

Письмо Кальвина королю Эдуарду VI от 4 июля 1552 года

Кальвин вёл обширную переписку практически со всеми значимыми фигурами Европы. Он переписывался с правителями: королевой Маргаритой Наваррской, королём Речи Посполитой Сигизмундом II Августом, герцогине Рене Феррарской, курфюрсту Пфальца Отто Генрихом, герцогом Кристофером Вюртембергским; с государственными деятелями, среди которых герцог были Эдуард Сеймор Сомерсет, регентом Англии, князь Николай Радзивилл Чёрный из Великого княжества Литовского, адмирал Колиньи из Франции; со всеми жившими тогда реформаторами: Меланхтоном, Буцером, Буллингером, Фарелем, Вире, Кранмером, Ноксом; также у него была большая переписка с обычными верующими, которым он слал письма утешения и наставления[234].

Учение Кальвина оказало влияние на протестантские церкви всей Европы и Северной Америки: Швейцарию, Францию, Германию, Польшу, Великое княжество Литовское, Чехию, Венгрию. Голландию, Англию, Шотландию[235].

История французского протестантизма вплоть до 1564 года так неразрывно связана с именем Кальвина, что его можно считать главной французской Реформации[236]. Он посылал во Францию пасторов, которые основывали новые общины[81], способствовал созданию консисторий в общинах[83], призывал швейцарские кантоны и князей Шмалькальденской лиги ходатайствовать за преследуемых гугенотов, написал обращение к королю Франции Франциску I, а также был автором первого французского протестантского символа веры — Галликанского вероисповедания 1559 года[236].

Также, Кальвин способствовал объединению протестантов с французскими вальденсами. Когда во Франции вновь начались их преследования, он принял в Женеве 4000 вальденсов, обеспечил их всем необходимым. По его инициативе швейцарские кантоны ходатайствовали за вальденсов перед королём. Кальвин даже сам хотел поехать на встречу с королём в Париж, но ему помешала болезнь. Вальденское вероисповедание 1655 года было основано на реформатском Галликанском вероисповедании. Многие активные вальденские пасторы получили богословское образование в Женеве и Лозанне[237].

Кальвин провёл 3 года в немецком Страсбурге, трудясь в тесной связи с лютеранской церковью. Он с живым интересом наблюдал за ходом Реформации в Германии, был близким другом Меланхтона, подписал Аугсбургское вероисповедание (1541). Под его влиянием в кальвинизм обратился курфюрст Пфальца Фридрих III, который сделал кальвинизм государственной религией. Кальвинская форма церковного устройства была позаимствована многими лютеранскими церквами. Впоследствии, Германия всячески поддерживала гугенотов, в 1817 году там был создан Евангельский союз лютеранских и реформатских церквей Пруссии[238].

Кальвинизм широко распространился в Нидерландах и сыграл важную роль в борьбы Нидерландов за независимость от Испании. Многие лидеры Нидерландской революции, такие как Вильгельм Оранский и его сын Морис были кальвинистами. В 1561 году там было написано Бельгийское исповедание, пересмотренное Кальвином[239].

Идеи Кальвина оказал очень сильное влияние на Великобританию. Ещё в 1548 году он связался с герцогом Эдуардом Самуэлем Сомерсетом, а также с архиепископом Кранмером с предложениями по проведению богослужений и реформированию церкви. К большинству его советов прислушались. Во время правления Марии Кровавой многие английские кальвинисты нашли приют в Женеве, а затем вновь вернулись на родину. Его «Наставление» преподавалось в университетах, а его комментарии на протяжении нескольких веков были самыми авторитетными для английских богословов[240].

Ещё более сильным и глубоким было влияние Кальвина на Шотландию: оно распространилось не только на учение, но на церковные практику и дисциплину. Ученик Кальвина Джон Нокс основал Пресвитерианскую церковь Шотландии и выступал за независимость Шотландии во время правления Марии Кровавой. В XVII веке пресвитериане совместно с пуританами создали Вестминстерское исповедание, которое оказало большое влияние на церкви конгрегационалистов, индепендентов, баптистов и других деноминаций по всему миру[241].

Влияние на развитие капитализма

Капитализм существовал ещё в Средневековье задолго до Реформации. Примером средневекового капитализма служат, к примеру, банкирские дома, такие как Медичи и Фуггеры[242]. Вместе с этим, средневековый капитализм отличался от его современного варианта тем, что хоть для него и было характерно накопление капитала, но капитал тратился в основном на пышную и распущенную жизнь[243]. Это объяснялось некоторыми религиозными факторами. В то время такая деятельность повсеместно считалась недобросовестной и это приводило к тому, что после смерти обладателя накопленный капитал жертвовался на церковь или же тратился впустую вместо вложения в производство[244].

Кальвин, в отличие от Лютера и других реформаторов, хорошо разбирался в финансовых вопросах и поддерживал предпринимательскую деятельность ещё в Женеве[245]. Так, он поддерживает идею разделения труда, как экономически выгодную; выступает в защиту частной собственности, которую отвергали многие анабаптисты; не считал грехом одалживание денег под проценты; активно выступает за создание в Женеве суконной промышленности, финансируемой государством (инвестиции)[246].

Также, он разработал трудовую этику, которая поощряла развитие капиталистических отношений. Он учил, что Бог может призвать верующего служить в любой сфере своей жизни, что придавало достоинство и новый смысл труду[247]. Поэтому христианину нужно, с одной стороны, быть активным и эффективным в том труде, что он делает, а с другой — следить за тем, чтобы это не поглотило и не увело его от Бога. Он критиковал аристократию своего времени за презрительное отношение к труду и заявлял, что физический труд благороден[248]. Как результат, физический труд стал не просто нормой жизни в Женеве, но и идеалом, утверждённым на религиозном основании[249].

Таким образом, учение Кальвина оказало двоякое влияние на развитие капитализма. Во-первых, оно помогло устранить препятствия для его развития, например религиозные предрассудки Средневековья о накоплении капитала. Во-вторых оно создало благодатную почву для формирования взглядов, которые способствовали развитию капитализма. Такие буржуазные ценности, как трудолюбие, настойчивость, усердие и посвящённость получили религиозное обоснование[250], а труд перестал считаться неприятным и унизительным занятием, а наоборот возвышенным и достойным делом[251].

В результате нового взгляда на труд и его результаты, кальвинисты ещё в XVI веке стали носителями экономического прогресса на Западе[252]. Так, например, те области, где процветал кальвинизм (Голландия, Дания, Швеция), бурно развивались экономически[253]. К концу XVII века трудовая этика и принципы труда отделились от религиозного основания и их переняли другие течения протестантизма и даже далёкие от религии предприниматели[254].

Влияние на развитие естественных наук

Статуя Жана Кальвина у здания монастыря Сен-Пьер-Эмпон в Орлеане

Идеи Кальвина также оказали положительное влияние на развитие научного знания в XVI и XVII веках. Так, к примеру, за промежуток времени между 1666—1883 годами среди членов Парижской академии наук количество протестантов значительно превосходило количество католиков — 81,8 и 18,2 процентов соответственно, хотя большинство населения страны составляли католики. Также и другие исследования показывают, что среди физиков и биологов в XVI и XVII веках преобладали кальвинисты[255].

Влияние Кальвина на развитие естественных наук было двояким. Во-первых, он поощрял научное исследование природы. Согласно его взглядам, Бога можно увидеть с помощью тщательного исследования Его творений[256]. Во-вторых, он устранил одно из препятствий, которое стояло на пути развития естественных наук — библейский буквализм. Он заявил, что целью Библии является не описание устройства Вселенной, а откровение о Боге, поэтому к ней нельзя относиться как к учебнику по какой-либо дисциплине. Также он учил, что библейский язык отражает принцип аккомодации. Этот принцип означает, что Бог открывает себя в Библии не таким, какой он сам по себе, а в образах, доступных пониманию человека. По этой причине там и написано, что у него есть руки, глаза, рот и т. д., хотя это на самом деле лишь метафора, приспособление качеств Бога к способностям нашего разума[257]. Так, к примеру, Кальвин учил, что рассказ о творении за 6 дней не нужно понимать буквально, а это описание сделано с использованием аккомодации, что оно содержит суть, а не реальное описание событий[258].

Влияние на права человека

Кальвинизм также сыграл важную роль в развитии концепции естественных прав человека в Европе и Северной Америке. Враждебное отношение французских королей и других правителей Европы к своим подданным-кальвинистам поставило на повестку дня вопрос о границах власти правителей, о надлежащем применении насилия и наказания. В результате возникло учение, главной идеей которого было справедливое управление в противовес угнетению[259]. А в ходе войны за независимость США была выработана концепция прав человека, которая, вместе с учением Кальвина о естественном праве, положила начало идее о том, что все люди сотворены равными и наделены неотчуждаемыми правами, например правом на жизнь, свободу и стремление к счастью[260].

Критика

Стефан Цвейг, автор книги «Совесть против насилия. Кастеллио против Кальвина»

Спустя 13 лет после смерти Кальвина Жером Бользек (англ.) выпустил свою биографию Кальвина. Бользек был монахом-кармелитом, потом врачом в Женеве. Он был изгнан из Женевы из-за своих полупелагианских взглядов и вернулся в католичество. В своей биографии Кальвина он старался всячески очернить реформатора. Так, он писал, что Кальвин занимался гомосексуализмом в Нуайоне, за что был клеймлён и изгнан из города; что он своровал серебряную чашу в Орлеане; был сыном наложницы священника[261]; умер призывая дьявола и будучи изъеден червями[262]. Впоследствии (1873), эти факты повторил в своей биографии Кальвина Винсент Оден (англ.)[263]. Доктор Спалдинг, архиепископ Балтимора, в своей «Истории Протестантской Реформации» (англ. History of the Protestant Reformation) основываясь на биографиях Бользека и Одена сравнивал Кальвина с Нероном, Робеспьером, Дантоном, называет его предателем, нечестивым и скверным чудовищем, а его пребывание в Женеве — террором[264]. Филипп Шафф пишет, что эти труды написаны с большим пристрастием без учёта реальных исторических фактов и отмечает, что большинство католических учёных не разделяют такой взгляд на личность Кальвина[265][264].

Вольтер называл Кальвина женевским папой, тираном, считал его грубым и склонным к насилию человеком. Жан Жак Руссо называл Кальвина божественно непогрешимым в собственных глаза, для которого малейшая оппозиция всегда была делом рук сатаны и преступлением, достойным костра[266].

Стефан Цвейг называет Кальвина «диктатором» [267], чёрствым человеком, который с демонической последовательностью превратил государство из живых существ в механическую систему, полностью лишённую удовольствий и всего человеческого[268] Также он утверждал, что Кальвин далеко обогнал католическую инквизицию в подавлении инакомыслия, создал совершенную полицию для надзора за людьми[269] и развязал тотальный террор[270]. Он считал, что никогда до Кальвина Женева не знала столько казней и изгнаний, что в тюрьмах применялись пытки, такие как тиски для пальцев и поджаривание подошв[271]. Автор биографии Кальвина Алистер Макграт оспаривает точку зрения Цвейга, приводя доводы в пользу голословности утверждений последнего[272][273]. Также он считает, что демонизация образа Кальвина является пережитком прошлого и защитной реакцией оппонентов Кальвина, которые стремились дискредитировать кальвинистское движение[272]. Похожую мысль высказывает Филипп Шафф. Кальвин ещё при своей жизни жаловался на откровенную клевету своих противников, в частности Бользека[274].

Образ в кино

Роль Жана Кальвина в советском детективном фильме Вход в лабиринт исполнил эстонский киноактёр Мати Клоорен

Изображения

Комментарии

  1. Письмо Фарелю 2 апреля 1549 года [99]

Примечания

  1. Bibliothèque nationale de France идентификатор BNF (фр.): платформа открытых данных — 2011.
  2. 1 2 Cohen S. G., Cohen S. G. John Calvin (1509-1564) French churchman and religious reformer (англ.) // Allergy proceedings : the official journal of regional and state allergy societies. Providence: OceanSide, 1995. — Vol. 16, Iss. 5. — P. 276—278. — ISSN 1046-9354 — PMID:8566743
  3. Справочные издания, включая «Большую советскую энциклопедию» и «Словарь собственных имён русского языка» Агеенко, указывают ударение на последний слог. Тем не менее распространено также ударение на первый слог (см., например, «Ударение в собственных именах в современном русском языке» Суперанской, называющей такое произношение просторечным).
  4. Barry William. John Calvin // Catholic Encyclopedia. — Vol. 3. — New York, 1913.
  5. Кальвин Жан / С. Д. Сказкин // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.
  6. 1 2 Макграт, 2016, с. 103.
  7. 1 2 Макграт, 2016, с. 121.
  8. 1 2 Кальвин, 1863а, с. 24.
  9. 1 2 Макграт, 2016, с. 153.
  10. 1 2 3 4 Макграт, 2016, с. 183.
  11. 1 2 Макграт, 2016, с. 261.
  12. Макграт, 2016, с. 32.
  13. Макграт, 2016, с. 43.
  14. Макграт, 2016, с. 42—43.
  15. Макграт, 2016, с. 50.
  16. Макграт, 2016, с. 57.
  17. Макграт, 2016, с. 62—63.
  18. Макграт, 2016, с. 79.
  19. Макграт, 2016, с. 57—58.
  20. Макграт, 2016, с. 95—97.
  21. Макграт, 2016, с. 97—100.
  22. Макграт, 2016, с. 101.
  23. Макграт, 2016, с. 104—107.
  24. 1 2 Макграт, 2016, с. 115.
  25. Макграт, 2016, с. 116.
  26. Макграт, 2016, с. 117.
  27. Макграт, 2016, с. 119.
  28. Макграт, 2016, с. 120.
  29. Макграт, 2016, с. 111.
  30. Parker, 1975, с. 193.
  31. Макграт, 2016, с. 112—113.
  32. 1 2 Макграт, 2016, с. 147.
  33. Макграт, 2016, с. 122—123.
  34. Макграт, 2016, с. 123.
  35. Макграт, 2016, с. 135—136.
  36. Макграт, 2016, с. 139.
  37. Макграт, 2016, с. 140.
  38. Макграт, 2016, с. 141—142.
  39. Макграт, 2016, с. 143.
  40. Макграт, 2016, с. 144.
  41. Макграт, 2016, с. 145.
  42. Макграт, 2016, с. 146.
  43. Макграт, 2016, с. 148.
  44. Макграт, 2016, с. 149.
  45. Макграт, 2016, с. 150.
  46. 1 2 Макграт, 2016, с. 151.
  47. Макграт, 2016, с. 152.
  48. Макграт, 2016, с. 154.
  49. 1 2 Макграт, 2016, с. 155.
  50. 1 2 Макграт, 2016, с. 156.
  51. 1 2 Макграт, 2016, с. 157.
  52. 1 2 Макграт, 2016, с. 164.
  53. Макграт, 2016, с. 158.
  54. Макграт, 2016, с. 159.
  55. Rohloff, 2008, с. 31.
  56. Макграт, 2016, с. 161.
  57. 1 2 Макграт, 2016, с. 169.
  58. Макграт, 2016, с. 170—171.
  59. 1 2 Макграт, 2016, с. 173.
  60. 1 2 Макграт, 2016, с. 168.
  61. Макграт, 2016, с. 175.
  62. 1 2 3 4 5 6 Макграт, 2016, с. 181.
  63. Шафф, 2012, с. 464.
  64. Шафф, 2012, с. 467.
  65. 1 2 Макграт, 2016, с. 177.
  66. 1 2 3 4 Шафф, 2012, с. 469.
  67. 1 2 3 Макграт, 2016, с. 182.
  68. Макграт, 2016, с. 178.
  69. 1 2 Шафф, 2012, с. 473.
  70. Шафф, 2012, с. 470.
  71. 1 2 Шафф, 2012, с. 471.
  72. Шафф, 2012, с. 472.
  73. Шафф, 2012, с. 476.
  74. Кальвин, 1863б, с. 830.
  75. 1 2 Макграт, 2016, с. 184.
  76. Шафф, 2012, с. 426.
  77. Шафф, 2012, с. 425.
  78. Гонсалес, 2016, с. 65.
  79. Макграт, 2016, с. 185.
  80. Макграт, 2016, с. 186—187.
  81. 1 2 Макграт, 2016, с. 272.
  82. Макграт, 2016, с. 273.
  83. 1 2 3 Макграт, 2016, с. 274.
  84. 1 2 Макграт, 2016, с. 285.
  85. Макграт, 2016, с. 289.
  86. 1 2 Макграт, 2016, с. 290.
  87. Шафф, 2012, с. 500.
  88. 1 2 Шафф, 2012, с. 501.
  89. 1 2 Шафф, 2012, с. 262.
  90. Петерсон, 2013, с. 476.
  91. Петерсон, 2013, с. 468—469.
  92. 1 2 Шафф, 2012, с. 263.
  93. Петерсон, 2013, с. 475—477.
  94. Петерсон, 2013, с. 478.
  95. 1 2 Петерсон, 2013, с. 482.
  96. Петерсон, 2013, с. 47—478.
  97. Петерсон, 2013, с. 481.
  98. Шафф, 2012, с. 265.
  99. Шафф, 2012, с. 264.
  100. 1 2 Петерсон, 2013, с. 483.
  101. 1 2 3 Шафф, 2012, с. 508.
  102. Шафф, 2012, с. 510—511.
  103. Шафф, 2012, с. 511.
  104. Шафф, 2012, с. 510.
  105. Макграт, 2016, с. 224.
  106. Макграт, 2016, с. 227.
  107. Кальвин, 1997а, с. 39.
  108. Кальвин, 1997а, с. 47.
  109. Кальвин, 1997а, с. 43.
  110. Кальвин, 1997а, с. 63.
  111. Кальвин, 1997а, с. 67.
  112. Кальвин, 1997а, с. 68.
  113. Кальвин, 1997а, с. 74.
  114. Кальвин, 1997а, с. 83.
  115. Кальвин, 1997а, с. 113.
  116. Кальвин, 1997а, с. 120.
  117. Кальвин, 1997а, с. 191.
  118. Кальвин, 1997а, с. 223.
  119. Кальвин, 1997а, с. 92.
  120. Кальвин, 1997а, с. 175.
  121. 1 2 Кальвин, 1997а, с. 176.
  122. Кальвин, 1997а, с. 189.
  123. Кальвин, 1997а, с. 176—177.
  124. Кальвин, 1997а, с. 251.
  125. Кальвин, 1997а, с. 260.
  126. Кальвин, 1997б, с. 307.
  127. Кальвин, 1997а, с. 257.
  128. Кальвин, 1997б, с. 220.
  129. Кальвин, 1997а, с. 261.
  130. Кальвин, 1997а, с. 267.
  131. Кальвин, 1997а, с. 278.
  132. Кальвин, 1997б, с. 189.
  133. Кальвин, 1997б, с. 229.
  134. Кальвин, 1997б, с. 237.
  135. Кальвин, 1997б, с. 238.
  136. Кальвин, 1997б, с. 66.
  137. Кальвин, 1997б, с. 67.
  138. Кальвин, 1997б, с. 94.
  139. 1 2 Кальвин, 1997б, с. 117.
  140. Кальвин, 1997б, с. 101.
  141. Кальвин, 1997б, с. 107.
  142. Кальвин, 1997б, с. 135.
  143. Кальвин, 1997б, с. 150.
  144. Кальвин, 1997б, с. 152.
  145. Кальвин, 1997б, с. 153.
  146. Кальвин, 1997б, с. 155.
  147. 1 2 Кальвин, 1997б, с. 172.
  148. Кальвин, 1997б, с. 184.
  149. Кальвин, 1997б, с. 186.
  150. Кальвин, 1997б, с. 375.
  151. Кальвин, 1997б, с. 381.
  152. Кальвин, 1997б, с. 377.
  153. Кальвин, 1997б, с. 379.
  154. Кальвин, 1997б, с. 390.
  155. Кальвин, 1997б, с. 401.
  156. Кальвин, 1997б, с. 405.
  157. Кальвин, 1997б, с. 410.
  158. Кальвин, 1997б, с. 406.
  159. Кальвин, 1997б, с. 414.
  160. Кальвин, 1997б, с. 427.
  161. Кальвин, 1997б, с. 429.
  162. Кальвин, 1997б, с. 431.
  163. Кальвин, 1997б, с. 409.
  164. Шафф, 2012, с. 348.
  165. 1 2 Кальвин, 1997в, с. 8.
  166. Кальвин, 1997в, с. 11.
  167. Кальвин, 1997в, с. 8—11.
  168. 1 2 Кальвин, 1997в, с. 37.
  169. Кальвин, 1997в, с. 19.
  170. Кальвин, 1997в, с. 21—22.
  171. Кальвин, 1997в, с. 104.
  172. Кальвин, 1997в, с. 141.
  173. Кальвин, 1997в, с. 151.
  174. Кальвин, 1997в, с. 79.
  175. Кальвин, 1997в, с. 84—85.
  176. Кальвин, 1997в, с. 81.
  177. Кальвин, 1997в, с. 87.
  178. Кальвин, 1997в, с. 92.
  179. Кальвин, 1997в, с. 47.
  180. Кальвин, 1997в, с. 52.
  181. Кальвин, 1997в, с. 53.
  182. 1 2 Кальвин, 1997в, с. 56.
  183. Кальвин, 1997в, с. 57.
  184. Кальвин, 1997в, с. 207—208.
  185. Кальвин, 1997в, с. 58.
  186. Кальвин, 1997в, с. 61.
  187. Кальвин, 1997в, с. 62.
  188. Кальвин, 1997в, с. 266.
  189. Кальвин, 1997в, с. 287.
  190. Кальвин, 1997в, с. 429.
  191. Кальвин, 1997в, с. 433.
  192. Кальвин, 1997в, с. 430.
  193. Кальвин, 1997в, с. 299.
  194. 1 2 Кальвин, 1997в, с. 293.
  195. Кальвин, 1997в, с. 293—294.
  196. Кальвин, 1997в, с. 295—296.
  197. Кальвин, 1997в, с. 296.
  198. Кальвин, 1997в, с. 311.
  199. Кальвин, 1997в, с. 314—315.
  200. Кальвин, 1997в, с. 315.
  201. Кальвин, 1997в, с. 332.
  202. 1 2 3 Кальвин, 1997в, с. 412.
  203. Кальвин, 1997в, с. 413.
  204. Кальвин, 1997в, с. 356—357.
  205. Кальвин, 1997в, с. 361.
  206. Кальвин, 1997в, с. 348.
  207. Кальвин, 1997в, с. 352.
  208. Кальвин, 1997в, с. 431.
  209. Кальвин, 1997в, с. 447—448.
  210. Кальвин, 1997в, с. 442.
  211. Кальвин, 1997в, с. 434.
  212. Кальвин, 1997в, с. 443.
  213. Кальвин, 1997в, с. 462.
  214. Кальвин, 1997в, с. 466.
  215. Кальвин, 1997в, с. 468.
  216. Кальвин, 1997в, с. 472—473.
  217. Кальвин, 1997в, с. 474.
  218. Кальвин, 1997в, с. 492.
  219. Кальвин, 1997в, с. 495—496.
  220. Кальвин, 1997в, с. 477—479.
  221. 1 2 Кальвин, 1997а, с. 48.
  222. 1 2 Кальвин, 1997а, с. 271.
  223. Кальвин, 1997а, с. 270.
  224. Кальвин, 1997а, с. 270—271.
  225. Шафф, 2012, с. 417.
  226. Шафф, 2012, с. 418.
  227. Шафф, 2012, с. 419.
  228. Макграт, 2016, с. 12.
  229. Шафф, 2012, с. 172.
  230. Макграт, 2016, с. 223—224.
  231. Макграт, 2016, с. 226.
  232. Шафф, 2012, с. 285.
  233. Шафф, 2012, с. 213.
  234. Шафф, 2012, с. 488.
  235. Шафф, 2012, с. 491.
  236. 1 2 Шафф, 2012, с. 492.
  237. Шафф, 2012, с. 493.
  238. Шафф, 2012, с. 494.
  239. Шафф, 2012, с. 495—496.
  240. Шафф, 2012, с. 497—498.
  241. Шафф, 2012, с. 498.
  242. Макграт, 2016, с. 330.
  243. Макграт, 2016, с. 331.
  244. Макграт, 2016, с. 332.
  245. Макграт, 2016, с. 343.
  246. Макграт, 2016, с. 343—344.
  247. Макграт, 2016, с. 344.
  248. Макграт, 2016, с. 344—345.
  249. Макграт, 2016, с. 346.
  250. Макграт, 2016, с. 347.
  251. Макграт, 2016, с. 364.
  252. Макграт, 2016, с. 360.
  253. Макграт, 2016, с. 352.
  254. Макграт, 2016, с. 361.
  255. Макграт, 2016, с. 375.
  256. Макграт, 2016, с. 376.
  257. Макграт, 2016, с. 379.
  258. Макграт, 2016, с. 380.
  259. Макграт, 2016, с. 383.
  260. Макграт, 2016, с. 384.
  261. Шафф, 2012, с. 149.
  262. Шафф, 2012, с. 503.
  263. Шафф, 2012, с. 150.
  264. 1 2 Шафф, 2012, с. 324.
  265. Шафф, 2012, с. 149—150.
  266. Шафф, 2012, с. 178.
  267. Цвейг, 1986, с. 68.
  268. Цвейг, 1986, с. 72.
  269. Цвейг, 1986, с. 83.
  270. Цвейг, 1986, с. 85.
  271. Цвейг, 1986, с. 88.
  272. 1 2 Макграт, 2016, с. 10.
  273. Макграт, 2016, с. 161—162.
  274. Шафф, 2012, с. 509.

Литература

  • Кальвин, Жан // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Жан Кальвин. Наставление в христианской вере = Institution de la Religion Chrestienne / пер. с фр. А.Д.Бакулов. — 1. — Москва: Издательство РГГУ, 1997а. — Т. 1. — ISBN 5-7281-0083-X.
  • Жан Кальвин. Наставление в христианской вере = Institution de la Religion Chrestienne / пер. с фр. А.Д.Бакулов. — 1. — Москва: Издательство РГГУ, 1997б. — Т. 2. — ISBN 5-7281-0083-X.
  • Жан Кальвин. Наставление в христианской вере = Institution de la Religion Chrestienne / пер. с фр. А.Д.Бакулов. — 1. — Москва: Издательство РГГУ, 1997в. — Т. 3. — ISBN 5-7281-0083-X.
  • Жан Кальвин. Наставление в христианской вере. — М: Изд-во РГГУ, 1998. — ISBN 5-7281-0083-X.
  • Жан Кальвин. Оправдание Реформации: Ответ Жана Кальвина кардиналу Садолето. — Минск: Позитив-Центр, 2018. — С. 72. — ISBN 978-985-7193-17-2.
  • Виппер Р. Ю. Церковь и государство в Женеве в эпоху кальвинизма. — М.: Печатня С. П. Яковлева, 1894.
  • Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // М. Вебер. Избранные произведения / Составление, общая редакция и послесловие доктора философских наук Ю. Н. Давыдова; Предисловие П. П. Гайденко.. — М.: Прогресс, 1990. — С. 61—272. — ISBN 5-01-001584-6.
  • Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // М. Вебер. Избранные произведения / Составление, общая редакция и послесловие доктора философских наук Ю. Н. Давыдова; Предисловие П. П. Гайденко.. — М.: Прогресс, 1990. — С. 61—272. — ISBN 5-01-001584-6.
  • Алистер Макграт. Жизнь Жана Кальвина = A Life of John Calvin / пер. с англ. В.Г.Савенкова. — 1. — Минск: Полиграфкомбинат им. Я. Коласа, 2016. — С. 416. — ISBN 978-985-7122-18-9.
  • Уильям Дж.Петерсон. Вовсе не такой безумный влюблённый. Жан и Иделетта Кальвин // 25 удивительных браков: Истории из жизни удивительных христиан = 25 Surprising Marriages. — 5. — Санкт-Петербург: Мирт, 2013. — С. 486. — ISBN 978-5-88869-288-2.
  • Филипп Шафф. Современное христианство. Реформация в Швейцарии // История христианской церкви = History of the Christian Church / пер. с англ. Рыбакова О.А., под ред. Цыганкова Ю.А.. — Санкт-Петербург: Библия для всех, 2012. — Т. 8. — С. 556. — ISBN 978-5-7454-1274-5.
  • Хусто Л.Гонсалес. От эпохи Реформации до нашего времени // История христианства = The Story of Christianity / пер. с англ. Скороходов Б.А., под ред. Цыганкова Ю.А., Копелева Д.Н.. — 6-е изд. — Санкт-Петербург: Библия для всех, 2016. — Т. 2. — С. 377. — ISBN 978-5-7454-1373-5.
  • Стефан Цвейг. Совесть против насилия. Кастеллио против Кальвина = Castellio gegen Calvin oder Ein Gewissen gegen die Gewalt / пер. с нем. Л.М.Миринова. — Москва: Мысль, 1986. — С. 248.
  • Рик Корниш. История Церкви: Коротко о важном = 5 Minute Church Historian / пер. с англ.. — Санк-Петербург: Виссон, 2018. — С. 224. — ISBN 978-1-57683-506-7.
  • Жан Кальвин. 31 // Ioannis Calvini opera quae supersunt omnia (фр.). — Brunsvigae: C.A. Schwetschke, 1863а.
  • Жан Кальвин. 36 // Ioannis Calvini opera quae supersunt omnia (фр.). — Brunsvigae: C.A. Schwetschke, 1863б.
  • Parker, T. H. John Calvin : a biography (англ.). — Philadelphia: Westminster Press, 1975. — P. 217. — ISBN 0745912192.
  • Под ред. Павленкова Ф., Овчинникова В. Биографическая библиотека Ф. Павленкова: Жизнь замечательных людей: В 3 т. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. — ISBN 5-224-03120-6.
  • Порозовская Б. Д. Иоганн Кальвин. Его жизнь и реформаторская деятельность. — СПб.: Тип. Ю. Н. Эрлих, 1891. — 104 с. — (Жизнь замечательных людей. Биографическая библиотека Флорентия Павленкова).
  • Reiner Rohloff. Calvin kennen lernen (нем.). — Vandenhoeck & Ruprecht, 2008. — 96 S. — ISBN 9783525569672.
  • Courvoisier Jacques. La notion d\'église chez Bucer dans son développement historique (фр.). — Paris: Libr. Alcan, 1933. — 3156 с. — (Études d\'histoire et de philosophie religieuses).

Ссылки

  • Кальвин, Жан — статья из энциклопедии «Кругосвет»
  • Жан Кальвин в передаче «Всё так» на Эхе Москвы
  • Краткая биография Жана Кальвина. Общество реформаторов
  • Ким Сун-чжон, Г. Г. Пиков. Жан Кальвин и некоторые проблемы швейцарской Реформации, Материалы к спецкурсу
  • Кальвин сегодня. Сайт, посвящённый Жану Кальвину
  • Кальвин, Жан (англ.) на сайте Find a Grave
Яндекс.Метрика