Сократ

Сократ
Σωκράτης
Бюст Сократа работы Лисиппа, хранящийся в Лувре
Дата рождения	около 469 г. до н. э.
Место рождения	Афины
Дата смерти	около 399 г. до н. э.(70 лет)
Место смерти	Афины
Страна	Древняя Греция
Школа/традиция	классическая греческая философия, сократическая
Основные интересы	эпистемология, этика
Оказавшие влияние	досократики, софисты
Испытавшие влияние	Платон, Ксенофонт, Аристотель, Сократические школы, Стоики, Филон Александрийский, Иоанн Богослов, Иустин Философ и др.
Цитаты в Викицитатнике
Медиафайлы на Викискладе

Сокра́т (др.-греч. Σωκράτης; 470/469 г. до н. э., Афины — 399 г. до н. э., там же) — древнегреческий философ, учение которого знаменует поворот в философии — от рассмотрения природы и мира к рассмотрению человека и к собственно философской теории. Его деятельность открыла новое русло в развитии античной философии. Своим методом анализа понятий (майевтика, диалектика) и отождествлением положительных качеств человека с его знаниями он направил внимание философов не только на важное значение человеческой личности, но и на освоение теоретического знания как ведущей формы самостоятельного мышления. Сократа называют первым философом в собственном смысле этого слова. В лице Сократа философствующее мышление впервые обращается к себе самому, исследуя собственные принципы и приёмы.

Представители греческой ветви патристики проводили параллели между Сократом и Христом^[1].

Сократ был сыном скульптора Софрониска^[2] и повитухи Фенареты, у него был старший брат по матери Патрокл^[2], наследовавший имущество отца. Родившись 6-го фаргелиона в нечистый день афинского календаря, Сократ стал «фармаком», то есть пожизненным жрецом здравия афинского государства без содержания, и в архаическое время мог быть принесён в жертву по приговору народного собрания, чтобы решить возникшие общественные проблемы. В молодости учился искусствам у Дамона и Конона, слушал Анаксагора и Архелая, умел читать и писать, однако, никаких сочинений после себя не оставил. В начале своей жизни был неплохим скульптором, но победило ораторское искусство. Был женат вторым браком на женщине по имени Ксантиппа и имел от неё нескольких сыновей, младшему из которых на момент смерти философа исполнилось семь лет. Отличился в ряде сражений и был примером личной храбрости как афинский ополченец-гоплит. Вёл образ жизни афинского парасита и нищего мудреца и в мирное время никогда не покидал Аттику. Славился как непобедимый спорщик и бессребреник, отказывавшийся от дорогих подарков и всегда ходивший в старой одежде и босиком. Был высмеян как софист и платный учитель красноречия в комедии Аристофана «Облака» (около 423 г. до н. э.), на представлении которой встал, предлагая собравшимся сравнить себя с актёром. (Диоген Лаэрций, Деметрий Византийский, Олимпиодор, Менандр)

«Собеседники Сократа искали его общества не с тем, чтобы сделаться ораторами…, но чтобы стать благородными людьми и хорошо исполнять свои обязанности по отношению к семье, слугам (слугами были рабы), родным, друзьям, Отечеству, согражданам» (Ксенофонт, «Воспоминания о Сократе»).

Сократ считал, что благородные люди смогут управлять государством без участия философов, но, защищая истину, часто вынужден был принимать активное участие в общественной жизни Афин. Участвовал в Пелопоннесской войне — сражался под Потидеей, при Делии, при Амфиполе. Защищал от несправедливого суда демоса осуждённых на смерть стратегов, в том числе сына своих друзей Перикла и Аспазии^[3]. Был наставником афинского политика и полководца Алкивиада, спас его жизнь в бою.

После установления в результате деятельности Алкивиада диктатуры Сократ осуждал тиранов и саботировал мероприятия диктатуры. После свержения диктатуры граждане, обозлённые тем, что, когда афинское войско бросило раненого главнокомандующего и разбежалось, Сократ спас жизнь Алкивиада (если бы Алкивиад погиб, он не смог бы вредить Афинам), в 399 г. до н. э. предъявили Сократу обвинение в том, что «он не чтит богов, которых чтит город, а вводит новые божества и повинен в том, что развращает юношество»^[4][5]. Как свободный афинский гражданин, Сократ не был подвергнут казни палачом, а сам принял яд.

Античные источники о Сократе можно сгруппировать по времени их создания. Первым, кто, ещё при жизни, обратил внимание на философа стал Аристофан. Из одиннадцати дошедших до нас комедий этого драматурга Сократ упомянут в трёх^{[к 1]}, причём в одной из них, «Облаках», является главным негативным персонажем. Младшие современники Сократа Ксенофонт и Платон писали об учителе в течение нескольких десятилетий после его смерти. К этому времени относятся сохранившиеся фрагменты т. н. «малых сократиков» Эсхина и Антисфена, а также речи Поликрата против Сократа. В сочинениях Аристотеля, родился через 15 лет после смерти Сократа, содержится 20 упоминаний философа. «Жизнь Сократа» Аристоксена конца IV века до н. э. содержит весьма тенденциозный текст. В нём Сократ представлен алчным стяжателем, сварливым и невоздержанным человеком, в связи с чем это свидетельство современные учёные не воспринимают всерьёз, так как оно противоречит другим источникам. Другие, более поздние тексты III века до н. э. — III века н. э., лишь дополняют биографию Сократа некоторыми незначительными деталями^[6].

Аристофан

Аристофан в своих комедиях издевался над внешним видом и учением Сократа
Герма I века. Галерея Уффици, Флоренция

Самым ранним источником, в котором описан Сократ, является произведение Аристофана «Облака». Они имеют несколько важных особенностей. Во-первых, комедию поставили на сцене при жизни Сократа. Во-вторых, она представляет не исторический или философский труд, а литературное произведение, в котором один из героев Сократ представлен в крайне отрицательном виде. Впервые комедия была представлена на празднике Великих Дионисий в марте или апреле 423 года до н. э. Она получила третье место, иными словами, «провалилась». Первое место досталось Кратину за комедию «Бутылка^[it]», второе — Амипсию^[en]. Несмотря на неуспех Аристофан считал «Облака» своим лучшим произведением. До наших дней дошла вторая версия пьесы, написанная между 419—416 годами до н. э.^[7][8].

Комедия начинается описанием трудолюбивого и скупого крестьянина Стрепсиада, у которого растёт непутёвый сын Фидиппид. На конных скачках он наделал много долгов, которые Стрепсиад не в состоянии оплатить. Тогда он решает отправить сына на обучение в «мыслильню» Сократа, чтобы тот научил его демагогическим приёмам с помощью которых он надеется выиграть суды и отбиться от кредиторов. Фидиппид категорически отказывается пойти в обучение к Сократу, тогда Стрепсиад сам направляется к философам. У входа в «мыслильню» привратник знакомит старого крестьянина с проблемами, которыми занимается Сократ. Среди них он выделил вопрос о том, чем трубит комар — гортанью или задницей, вычисление длины прыжка блохи. Стрепсиад находит Сократа в гамаке. Философ «паря в пространствах, мыслит о судьбе светил». В ходе разговора Сократ заявляет, что в «мыслильне» не признают богов, а поклоняются «Облакам». Стрепсиад оказался нерадивым учеником и его изгоняют, предварительно забрав плащ. Фидиппид, в отличие от отца, достигает больших успехов. Он, обучившись демагогическим приёмам, сначала избавляется от кредиторов, а потом, ссылаясь на софизмы, избивает отца «для его же пользы». Разъярённый Стрепсиад поджигает «мыслильню» Сократа. Комедия заканчивается призывом наказать философов: «Коли, руби, преследуй! Много есть причин, / А главное — они богов бесчестили». Комический эффект описания Сократа достигается сочетанием вымысла и реальных деталей. Так, в разных источниках, описаны частые посещения Сократом палестр, необычная особенность застывать на одном месте. Аристофан обыгрывает это с комичной и унизительной для философа стороны. В палестрах Сократ крадёт плащи, а во время созерцания неба ему в рот нагадила ящерка^[9].

Пьеса способствовала закреплению в обществе за Сократом соответствующего негативного образа. Аристофан активно участвовал в подготовке общественного настроения, которое привело к гибели философа^[10]. Впоследствии Сократа обвинили в богохульстве и развращении юношества уже не на сцене театра, а в суде. По мнению последователей Сократа, «Облака» Аристофана сыграли не последнюю роль в формировании общественного мнения^[11].

Аристофановский Сократ резко контрастирует с образом мудреца, который выводят его ученики в сократических диалогах. В целом Сократ в «Облаках» представлен неверно. Он не занимался натурфилософией, не преподавал риторику и искусство красноречия, не брал с учеников деньги, а также вёл занятия и разговоры, не в специально оборудованной школе-«мыслильне», а на площадях, рынках и улицах^[12].

Кроме «Облаков» Аристофан негативно отзывается о Сократе в «Птицах» и «Лягушках». В них он представляет философа олицетворением несчастий земной жизни: «ходили грязные, заросшие, голодные и с палкой, по-сократовски», противопоставляет Сократа истинным поэтам и обвиняет в «психагогии» (наиболее близкий современный термин «некромантия»)^[13][14].

Ксенофонт в «Пире» приводит описание обеда на котором присутствовал Сократ. Один из гостей, родом из Сиракуз, спрашивает философа, почему того называют «мыслильщиком». В ходе последующей ссоры он задаёт вопрос Сократу: «скольким блошиным ногам равно расстояние, отделяющее тебя от меня: говорят, в этом и состоит твоё землемерие». Произведение свидетельствует о влиянии «Облаков» на отношение к философу^[15]. Анализ диалога между Сократом и сиракузянином показывает как минимум три вещи. Сократ был огорчён ложной передачей его учения в изложении Аристофана, влиянием комедии на общественное мнение. Определение «мыслильщика» относительно Сократа запомнили. Великого философа недоброжелатели называли аристофановским термином. Во время разговора с сиракузянином Сократ не утверждал, что всё из «Облаков» Аристофана клевета и враньё. Более того, веру Сократа в то, что существуют некие демоны-божества, отличные от олимпийского пантеона, выведенные в виде «Облаков», постулируют не только Платон и другие античные классики, но и современные антиковеды^[16].

В «Апологии Сократа» Платон приписывает своему учителю слова: «Вы и сами видели в комедии Аристофана, как какой-то Сократ болтается там в корзинке, говоря, что он гуляет по воздуху, и несёт ещё много разного вздору, в котором я ничего не смыслю. […] а только ведь это, о мужи афиняне, нисколько меня не касается. А в свидетели этого призываю большинство из вас самих и требую, чтобы это дело обсудили между собою все те, кто когда-либо меня слышал; ведь из вас много таких. Спросите же друг у друга, слышал ли кто из вас когда-либо, чтобы я хоть сколько-нибудь рассуждал о подобных вещах, и тогда вы узнаете, что настолько же справедливо и все остальное, что обо мне говорят»^[17].

Аристофан был не единственным комедиографом, который высмеивал и обвинял Сократа на сцене. К примеру, Амипсий в комедии 423 года до н. э. «Конн» представил Сократа софистом. Против философа выступали также Кратин и Телекид^[en], но о содержании их пьес практически ничего не известно^[18].

Ксенофонт

Сократ и молодой Ксенофонт (деталь фрески Рафаэля «Афинская школа» в Ватикане)

Существует несколько версий о времени написания Ксенофонтом «сократических сочинений», к которым относят «Воспоминания о Сократе», «Защиту Сократа на суде», «Пир» и «Домострой»^{[к 2]}. По одной версии они были написаны после 387 года до н. э., когда Ксенофонт поселился в Скиллунте. По другой, до этой даты, во время военных походов. Оценка сочинений зависит от времени создания. Антиковеды отмечают, что их контекст будет разниться в зависимости от того кем был их автор на момент создания — военным, который мог вернуться домой в Афины, или государственным преступником, вынужденным находиться вне стен родного города^[19].

В «Воспоминаниях» изложены философские и политические взгляды самого Ксенофонта. В ней нет излишнего преклонения перед спартанскими обычаями и традициями. Книга описывает жизнь афинян, что является аргументом в пользу написания до 387 года до н. э. В целом образ Сократа в «Воспоминаниях» совпадает с платоновским. Также нет расхождений в изложении метода ведения Сократом диалогов, хоть, в отличие от Платона, Ксенофонт часто сбивается на простое повествование. Вопрос о том, что из написанного говорил Сократ, а что представляет идеи Ксенофонта, остаётся открытым. По всей видимости рассуждения о тактике и особенностях войны принадлежат Ксенофонту^[19].

Книга разделена на четыре части. В первой, после опровержения обвинений Сократа в безбожии и развращении молодёжи, описаны размышления об устройстве мира и человека. Вторая касается взаимоотношений между людьми, как то семье, дружбе и т. п. Третья часть посвящена государственному устройству, а четвёртая — приобретению знаний. Последнюю главу «Воспоминаний» рассматривают в качестве раннего наброска «Защиты Сократа на суде». По современным оценкам мысли Ксенофонта не отличаются особой глубиной, повторяют натурфилософов^[20].

Платон

«Сократики», Поликрат

Кроме Платона и Ксенофонта о Сократе писали другие его многочисленные ученики. В специальной литературе их называют «сократиками». К таковым относят основоположника философской школы киников Антисфена, элидо-эретрийской Федона, мегарской Евклида и Эсхина. Их творческое наследие не сохранилось. Антиковедам приходится оценивать их творческое наследие на основании фрагментов и цитат из других античных источников. Основоположником жанра сократического диалога, по общепринятому мнению, является Эсхин. Казалось бы навсегда утраченные произведения Эсхина были частично обнаружены в XX веке в Оксиринхских папирусах. Ни один из диалогов Эсхина не дошёл до современников полностью. Об их содержимом антиковеды во многом судят по сохранившимся фрагментам, в том числе цитатам из других античных источников. В диалоге «Каллий», названном по имени богатейшего гражданина Афин, Эсхин описывает опасность обладания большим состоянием человеком без высоких моральных качеств. Тема самого раннего диалога «Мильтиад» — пайдейя. Образование является основой ещё двух диалогов — «Алкивиад» и «Аспазия»^[21].

Другой ученик Сократа Антисфен создал более 79 диалогов. Благодаря цитатам из нескольких античных источников современные историки создали реконструкцию сюжета и проблематики антисфеновского сочинения о Геракле. Необходимо учитывать, что большинство утверждений носят предположительный характер. Действие разворачивается в пещере кентавра Хирона, воспитывающего юношей добродетели. Среди учеников Хирона, кроме Геракла, упомянуты Ахилл и Асклепий. Также одним из действующих лиц трактата является Прометей. Противопоставление Геракла Прометею составляет одну из основных сюжетных линий. Трактат завершается гибелью Хирона, который случайно поранился отравленной ядом Лернейской гидры стрелой из колчана Геракла^[22].

В самом месте — пещере на горе Пелион — прослеживается полемика с Платоном. Образ пещеры из 7-й книги «Государства» Платона резко контрастирует с антисфеновским. В первом диалоге пещера представляет символ непросвещённости, а истину можно познать лишь поднявшись в гору. У Антисфена пещера и гора располагаются в одном месте, а истина, как внутри, так и снаружи, везде одинакова^[23]. В Хироне явственно выведен образ Сократа. Хирон и Сократ умерли от яда. Хирон, который обучил искусству врачевания бога медицины Асклепия, не смог вылечить самого себя. Сократ, известный умением убеждать, не смог защитить себя в суде. В образе Ахилла выведен Алкивиад, Прометея — Платон, а Геракла — сам Антисфен. Платон-Прометей рассуждает об общих понятиях, его мудрость, хоть и несёт «огонь» и «свет», оторвана от действительности. Сам Прометей беззащитен, в то время как практик Геракл не только умеет постоять за себя и защитить других, но и достигает результатов на пути к добродетели^[24].

В «Геракле» Антисфен полемизирует не только с Платоном, но и с Ксенофонтом и Продиком, которым приписывают авторство сюжета «Геракл на распутье». Если в «Воспоминаниях о Сократе» Ксенофонта для достижения блага необходимы усилия, то для Антисфена само усилие является сутью добродетели^[25].

Сократические диалоги Евклида, которых было около шести, не сохранились^[26].

Сочинения Федона, которые он писал в форме диалогов, не сохранились. Его философские воззрения достоверно не известны. Современные учёные делают выводы об учении Федона на основании небольшого количества дошедших фрагментов. Диалог «Симон» назван по имени сапожника, у которого засиживался Сократ. Из ряда сообщений о содержимом трактата можно сделать вывод, что в «Симоне» была изложена сократовская модель поведения и жизни для обычного горожанина и ремесленника^[27]. С этим диалогом связано появление образа Симона-кожевника — афинского ремесленника и друга Сократа. Впоследствии к этому образу обращались Плутарх, Диоген Лаэртский, анонимные авторы кинических посланий^[en] и др.^[28][29]

Согласно одной из античных версий, зафиксированной у Диогена Лаэртского и в византийском энциклопедическом словаре X века «Суда», Поликрат написал речи, которые на суде над Сократом в 399 году до н. э. озвучили главные обвинители Мелет и Анит. Её достоверность ставили под сомнение ещё в античности. То, что речь Поликрата «Обвинение Сократа» существовала не вызывает сомнений. В ней Поликрат повторял тезисы обвинения и делал однозначный вывод о справедливости приговора. Памфлет упоминали в своих сочинениях современник Поликрата Исократ, а также Фаворин, Квинтилиан, Либаний и др. Фаворин отметил, что в речи Поликрата упомянуто восстановление городских стен Афин стратегом Кононом. Это событие произошло через шесть лет после казни Сократа в 393 году до н. э. На этом основании Фаворин сделал вывод, что речь была составлена не для судебного процесса, а значительно позже в качестве риторического упражнения. Подобную версию озвучил старший современник Фаворина Квинтилиан. Он, в отличие от Фаворина, не привёл каких-либо аргументов, а просто констатировал, что так писали «древние»: «Поликрат хвалил Бузирида и Клитемнестру; и как он же, и с таким же намерением, по сказанию Древних, написал речь против Сократа»^{[30][31][32][33]}.

По всей видимости, Поликрат не только обвинял Сократа, но и восхвалял лидеров демократической партии, которые победили олигархов. Демократам было в чём обвинить Сократа. С именами его учеников Алкивиада и Крития древние афиняне связывали поражение в войне со спартанцами, и приход к власти олигархов с последующей гражданской войной. С этой речью были знакомы ученики Сократа Платон и Ксенофонт. По современным оценкам, в своих «Апологиях» учителя они, среди прочего, опровергали поликратовы обвинения. Так, Платон, которого не могли не беспокоить утверждения в приверженности к олигархии, в «Апологии Сократа» уделяет достаточно много внимания противоречиям Сократа с тиранами^[34][35][36].

Источники, которые описывают жизнь и учение Сократа, противоречивы. На их основании, без тщательного научного анализа, невозможно определить каким же был Сократ на самом деле. Проблема «поиска настоящего Сократа» получила название «сократического вопроса^[en]». Одним из первых его поднял в начале XIX века немецкий философ Фридрих Шлейермахер. Он доказывал, что Сократ Ксенофонта банален, представлен обычным проповедником морали. Трюизмы Сократа в сочинениях Ксенофонта, по мнению Шлейермахера, никак не могли стать основой переворота в философии. По мнению учёного, военный и политик Ксенофонт просто не смог понять всю глубину учения Сократа. Для него философ был в первую очередь человеком, который личным примером наставлял других быть добродетельными. «Истинную» суть учения Сократа, по мнению Шлейермахера, воспроизвёл в своих трудах Платон^[37].

Подобную критику описания Сократа у Ксенофонта в конце XIX — начале XX веков высказали К. Йоел, Д. Бёрнет и А. Тейлор. Они считали, что все свидетельства о жизни Сократа в изложении Ксенофонта и Аристотеля в конечном итоге восходят к Платону. Именно он и является наиболее ценным источником знаний о Сократе. Выбор главного рассказчика Платоном закономерен. Мёртвому учителю можно приписать совокупную мудрость нескольких поколений. Возможно, одним из мотивов Платона было желание избежать обвинений в аморальности и безбожии, в случае если кому-либо из афинян выводы диалога покажутся нечестивыми. От подобных обвинений пострадала целая плеяда мыслителей от Анаксагора до Сократа. Приписывать свои нетрадиционные мысли мёртвому учителю было вполне безопасно. В любой момент можно было бы заявить, что данные утверждения принадлежат Сократу, а я всего лишь мемуарист. Данный подход стали пересматривать в середине XX века. Швейцарский историк О. Жигон^[en] сформулировал новое отношение к «сократическому вопросу». Он доказывал, что как Ксенофонт, так и Платон в сократических диалогах высказывали лишь свои собственные мнения. Такая позиция закономерно приводила к «неизбежному исчезновению Сократа». Через несколько десятилетий учёный-философ Г. Властос провёл собственные исследования. Он обнаружил десять несовместимых по сути взглядов Сократа в «ранних» и «средних» диалогах Платона. По мнению Властоса истинный Сократ изображён в «ранних» диалогах, в «средних» и «поздних» — он всего лишь литературный персонаж, который озвучивает мысли Платона. По мнению Властоса, при совпадении описаний Сократа у Ксенофонта и Платона, слова последнего следует признавать истинными. Если же они разнятся, то Властос отдавал предпочтение Платону. Его аргументы в целом повторяли таковые предшественников: Ксенофонт не был подлинным учеником Сократа, он слишком рьяно защищал учителя, ему не хватало способностей и ума точно передать философию Сократа^[38][39].

Слабым моментом гипотезы Властоса стала уверенность, что «ранний» Платон пересказывал настоящего Сократа. Возможность художественного вымысла в этих произведениях, как минимум, не исключена. Методологически противоречивая позиция Властоса, начиная с 1990-х годов, уступает подходу О. Жигона. В монографии 1994 года «Сократовское движение» Поль Вандер Вэрдт утверждал, что все сократические диалоги свидетельствуют в первую очередь об их авторе, а не Сократе, от имени которого ведётся изложение. В двухтомнике «Socrates from Antiquity to the Englightenment» 2007 года М. Трапп констатировал отсутствие консенсуса в «сократическом вопросе» и возрастающую популярность версии Жигона^[40].

Происхождение

Сократ родился в 469 году до н. э. в семье скульптора Софрониска^[en] из дема Алопека^[en], расположенного у южной городской стены Афин, и повитухи Фенареты^[en]. У Диогена Лаэртского приведена информация: «Родился он [Сократ] (как сообщает Аполлодор в „Хронологии“) при архонте Апсефионе, в четвёртый год 77-й олимпиады, шестого фаргелиона». Четвёртый год 77-й олимпиады соответствует второй половине 469 и первой половине 468 года до н. э. На момент суда весной 399 года до н. э., что зафиксировано в диалогах Платона, Сократу было 70 лет. Если современные источники считают информацию о годе рождения непротиворечивой, то дата «6 фаргелиона» выглядит сомнительной. Она приходится на одиннадцатый месяц афинского календаря, современный июнь. Таким образом, если Сократ родился 6 фаргелиона при архонте Апсефионе, то на момент суда ему было бы 69, а не 70 лет. 6 фаргелиона, согласно верованиям древних греков, родился Аполлон. Возможно, в данном случае имеет место приурочивание дня рождения Сократа к появлению на свет бога мудрости Аполлона^[41].

У Сократа был единоутробный брат Патрокл от Фенареты и некоего Хередема. В литературе существуют две противоположные точки зрения относительно старшинства Патрокла или Сократа. В диалоге Платона «Евтифрон», в котором описан разговор Сократа незадолго до суда, философ упоминает брата, который «если придёт, только испортит дело»^[42]. По одной версии, Патрокл родился в первом браке Фенареты. После того, как Хередем умер или пара развелась, Фенарета вышла замуж повторно за Софрониска. По другой версии, первым мужем Фенареты был Софрониск, а вторым Хередем. Версия о старшинстве Сократа основана на том, что на момент суда ему было 70 лет. Соответственно, учитывая пожилой возраст Сократа, логично предположить, что живой на тот момент Патрокл был младшим, а не старшим братом. В то же время, повитухами в Древней Греции становились женщины в возрасте. Таким образом, будучи повитухой Фенарета вряд ли могла повторно выйти замуж и родить второго ребёнка^[43][44].

Также, в литературе существует несколько версий относительно знатности Сократа. Одну из них, наиболее распространённую, немецкий философ Ф. Ницше выразил несколькими словами: «Сократ был чернью», то есть принадлежал к низшим слоям общества. Данную точку зрения разделяют не все историки. Ещё в античности схолиасты трактовали слова Сократа в диалоге «Алкивиад I»: «Да и мой род, благородный Алкивиад, восходит к Дедалу, Дедал же происходит от Гефеста, сына Зевса», как указание на знатное происхождение. Однако, крупнейший специалист по афинской генеалогии И. Топфер^[de] отрицал существование в Аттике рода Дедалидов. Возможно, речь идёт о мифическом прародителе скульпторов, к которым по отцу относился и Сократ, Дедале, по типу прародителя врачей-асклепиадов Асклепия^[45].

Более весомым аргументом в пользу знатного происхождения Сократа являются близкие отношения семьи Сократа с семьёй Аристида Справедливого, происходящего по матери из рода Кериков. Сын Аристида Лисимах дружил с Софрониском, а сын этого Лисимаха Аристид Младший поддерживал близкие отношения с Сократом. Также, в контексте биографии Сократа, позднеантичные источники часто упоминают родственницу Аристида Мирто. О знатности Сократа может свидетельствовать и его брак с Ксантиппой. Её имя типично для афинской аристократии, прежде всего рода Бузигов^[de], к которому относился в том числе и Перикл. О принадлежности Сократа к знати косвенно свидетельствуют его современник Ксенофонт и, живший немногим позже, Аристотель. Так, Аристотель в «Риторике» писал: «прекрасно одарённые роды вырождаются в сумасбродные характеры, как, например, потомки Алкивиада и Дионисия Старшего, а роды солидные — в глупость и вялость, как, например, потомки Кимона, Перикла и Сократа»^[46]. То есть, Аристотель поставил род Сократа на один уровень с наиболее знатными афинскими родами Филаидов и Бузигов. Ученик Сократа Ксенофонт приводит такие слова учителя: «Неужели ты стесняешься валяльщиков, башмачников, плотников, кузнецов, земледельцев, купцов, рыночных торговцев, думающих только о том, чтоб им купить что-нибудь подешевле и продать подороже? А ведь из всех них и состоит народное собрание»^[47]. Если бы Сократ принадлежал к низам общества, то подобные характеристики относились бы к нему самому. Также необходимо учитывать, что среди многочисленных учеников Сократа было много аристократов, которые воспринимали учителя представителем «своего круга», а не простолюдином^[48].

Семья Сократа была не богатой, но и не бедной. Такой вывод историки делают на основании участия Сократа в военных походах в составе тяжеловооружённой пехоты. В Древних Афинах войско состояло из граждан. Оружие и обмундирование следовало приобретать самому. В зависимости от достатка всех граждан делили на четыре класса. Пентакосиомедимны, в обязанность которых входили постройка и содержание в должном состоянии корабля, во время военных действий занимали должность триерарха; всадники, или гиппеи, служили в кавалерии; зевгиты — в пехоте гоплитами; феты — шли в легковооружённую пехоту или в матросы. Сократ, когда ему приходилось участвовать в военных походах, занимал место в одном из отрядов гоплитов. Зевгиты, к которым принадлежал Сократ, состояли преимущественно из зажиточных землевладельцев. Образу «нищего мудреца» Сократ соответствовал лишь под конец жизни^[49].

Внешний вид. Образ жизни

Античные изображения представляют Сократа лысым, курносым, с большим ртом, глазами навыкате и толстыми губами. Платон в диалоге «Пир» даже сравнивает учителя с мифологическим силеном. С внешностью Сократа связана история, которую впервые описал Федон в диалоге «Зопир». Первоначальное сочинение не сохранилось, но его изложение дошло до нас благодаря Цицерону^[50]. Приехавший в Афины восточный маг Зопир утверждал, что сможет рассказать о человеке по его внешности. Когда он повстречал Сократа, то решил, что перед ним умственно отсталый, судя по бычьей шее, и похотливый, судя по толстым губам, человек. Ученики философа начали высмеивать заморского гостя, настолько несоответствующим действительности им показались выводы мага. Сократ, в отличие от учеников, признал всё сказанное верным, так как эти пороки были присущи ему в молодости. Однако с помощью философии ему удалось их преодолеть. Диалог демонстрирует одну из сократовских максим^[en] — человек становится тем, кто он есть, благодаря духовному воспитанию пайдейе, а врождённые качества можно изменить^[51][52].

В Афинах Сократ слыл чудаком. Однако он не обращал внимания на мнение окружающих. Ксенофонт передал непритязательность Сократа словами Антифонта, который во время спора заявил: «Живёшь ты… так, что даже ни один раб при таком образе жизни не остался бы у своего господина: еда у тебя и питьё самые скверные; гиматий ты носишь не только скверный, но один и тот же летом и зимой; ходишь ты всегда босой и без хитона». В отличие от Антисфена, который кичился своими лохмотьями, неприхотливость Сократа была связана с его выносливостью. Алкивиад подчёркивал, что когда во время военного похода стоял лютый холод, Сократ спокойно ходил босиком по льду в своём обычном плаще. Таким же сочетанием воздержания и выносливости характеризовало отношение философа к выпивке. Сократ был безразличен к вину, но во время пира мог выпить больше всех не опьянев. Также Сократ мог на долгое время застыть на месте, задуматься о чём-то, ни на что не обращая внимание. Эту особенность поведения философа подмечали как ученики, так и недоброжелатели философа^[53].

Платон передал слова учителя, который утверждал, что в то время как остальные стремятся получить золото, славу и почёт, он приобретает друзей^[54].

Ответ дельфийской пифии

Руины храма Аполлона в Дельфах. Здесь, согласно античной традиции, пифия назвала Сократа мудрейшим из всех людей, что стало переломным событием в жизни философа

Согласно античной традиции переломным событием в жизни Сократа стал ответ дельфийской пифии Херефонту. Древние греки верили, что пифия в экстатическом состоянии передавала «ответ бога» в виде бессвязных слов. Жрецы придавали им весьма витиеватую стихотворную форму, предполагавшую двоякие толкования^[55]. Существует несколько вариаций вопроса и последовавшего за ним ответа. В пересказанной Платоном судебной речи Сократа философ утверждает, что его друг и сподвижник Херефонт «дерзнул … обратиться к оракулу с таким вопросом … есть ли кто-нибудь на свете мудрее меня, и Пифия ему ответила, что никого нет мудрее»^[56]. Такой ответ заставил Сократа задуматься о смысле оракула. С одной стороны бог не мог лгать, с другой — Сократ не считал себя не то что мудрым, но даже умным человеком. Тогда он начал общаться с людьми, чья мудрость у окружающих не вызывала сомнений. В результате Сократ пришёл к выводу, что на самом деле он не встретил ни одного мудреца. Тогда он понял, что действительно мудрым является лишь Бог, а ответ пифии означает, что мудрейшим является тот, кто подобно Сократу, знает, что ничего не знает^[57][58].

Тогда Сократ начал искать мудрого человека. Однако все его поиски оказывались тщетными. Разговоры, в которых он доказывал другим отсутствие в них мудрости, Сократ воспринимал служением богу. Из-за этого философ до самой старости остался бедным, так как у него не оставалось времени на другую работу. Одновременно он приобрёл множество врагов^[59][58].

Антиковеды по разному датируют и оценивают этот переломный в жизни Сократа ответ пифии. Если воспринимать оракул, в описанном у Платона контексте, как толчок к занятиям философией, то событие следует отнести к молодости Сократа. Английские учёные Г. Парк и Д. Вормелл датируют его временем до 431 года до н. э. Они подчёркивают, что после этой даты, когда началась Пелопоннесская война, связи между Афинами и Дельфами были затруднены. Данная гипотеза имеет слабые стороны. Если не принимать во внимание «божественное провидение» получается, что пифия назвала самым мудрым человеком некоего, на тот момент малоизвестного, афинского гражданина. Возможно, оракул имел оттенок пренебрежения к Херефонту и человеческой мудрости в целом, так как назвал умнейшим человека, утверждавшего, что «знает лишь то, что ничего не знает»^[60]. В этом же духе событие оценивал Афиней (II—III века): «В самом деле, разве может быть правдоподобным и убедительным, чтобы всезнающий бог назвал мудрейшим из людей Сократа, который сам признавался, что ничего не знает? Ведь если мудрость в том, чтобы — „ничего не знать“, то [божье] „всё знать“ будет только глупостью. И что за нужда была Херефонту докучать божеству расспросами о Сократе? Тот и сам убедительно говорил, что не мудр. „И был бы глуп спросивший бога о таком“ … Ведь божество едко смеется над такими вопросами»^[61]. По образному выражению Парка и Вормелла, если описанная история верна, то ответ пифии стал наиболее важным для развития человеческой мысли за всё существование дельфийского оракула^[62].

Немецкий философ Теодор Гомперц, не оспаривая историчность зафиксированного в нескольких источниках ответа пифии, считал, что событие произошло не в начале, а под конец жизни Сократа, когда он уже приобрёл славу мудреца^[62].

Даймоний Сократа

«Алкивиад обучается у Сократа». За плечами Сократа изображён его даймоний. Франсуа-Андре Венсан, 1776 год. Музей Фабра

«Даймоний» (от др.-греч. δαιμονιον — «божественное») является основополагающим, и в то же время наименее понятным, фактором, который обусловил образ жизни Сократа. В литературе фигурирует несколько названий: «демоний», «даймоний», «демонион», «даймонион», «демон», «даймон» и «гений». В изложении Платона это был некий божественный голос, который направлял Сократа к благу. Он действовал лишь в «отрицательном» смысле, то есть отвращал философа от неверных поступков, но не давал рекомендаций относительно того, как поступать в каждом конкретном случае. Голос молчал лишь тогда, когда Сократ действовал правильно^[63]. Действие даймония распространялось и на окружающих философа лиц. Так, Сократ с отсылкой на даймония предостерегал афинян от авантюрной Сицилийской экспедиции, которая закончилась полным разгромом армии и флота, предрекал гибель Фрасиллу^[64]. Согласно Ксенофонту, даймоний мог действовать и в «положительном» ключе, то есть подсказывать что делать^[65]. Ещё одним, и возможно главным, отличием «даймония» в изложении Платона и Ксенофонта была его «индивидуальность». Если Платон считал, что божественный голос был уникальной чертой Сократа, то Ксенофонт предполагал наличие «даймония», в том или ином виде, у каждого человека^[66].

Даймоний, сопровождавший Сократа на протяжении всей жизни, «уснул» во время судебного процесса, на котором философа приговорили к смерти. Сам философ воспринял это свидетельством того, что он всё сделал правильно^[64].

Вопрос о природе даймония интересовал как античных, раннехристианских, так и современных авторов. Плутарх и Апулей посвятили демону Сократа отдельные сочинения. В трактате Плутарха «О демоне Сократа^[en]» с отсылкой на Терпсиона дано описание феномена даймония, как чихания. Если в момент размышления Сократ слышал чихание справа, сзади или спереди, то это было побуждением к действию; слева — необходимостью воздержаться от чего-либо; собственное — прекращению начатого^[67]. Лактанций и Тертуллиан воспринимали его как нечто сатанинское, а блаженный Августин и Климент Александрийский считали, что рядом с Сократом был ангел-хранитель. Христианский мученик II века Иустин Философ находил аналогии между преследованием христиан и Сократа. В даймонии он видел то божественное Слово, которое предвозвещает будущее через пророков^[68]. Современные учёные и философы по разному трактовали суть даймония Сократа. А. Ф. Лосев видел в нём метафору, которой Сократ маскировал свои собственные совесть и разум. Он подчёркивал императивность даймония, которая выражалась в предотвращении заведомо вредных, приносящих страдание и несчастие, поступков. Т. Гомперц и С. А. Жебелёв видели в нём внутреннее чувство или интуитивные побуждения. С. Н. Трубецкой и Д. Г. Льюис — выражение внутреннего откровения^[69][70]. Немецкий философ Ф. Ницше назвал даймоний слуховыми галлюцинациями, которые свидетельствуют о психической болезни Сократа^[71].

Семья

«Ксантиппа поливает Сократа», либо «Сократ, его две жены и Алкивиад»
Рейер ван Бломмендаль, около 1655 года. Музей изобразительного искусства, Страсбург

Согласно античной традиции у Сократа была одна или две жены и три сына. Женился Сократ поздно, в возрасте около пятидесяти лет. Свадьба с Ксантиппой состоялась после 423 года до н. э. Это предположение связано с датой постановки Аристофаном комедии «Облака», в которой нет информации о жене Сократа. В диалоге «Федон» Платон упомянул Ксантиппу, которая посетила мужа с тремя детьми. Старшему Лампроклу^[en] было до 20 лет, младших Софрониска и Менексена держала на руках^{[к 3][72][73]}. В Древних Афинах существовала традиция называть детей по имени дедов, причём приоритет отдавался более известному и знатному предку. Так как второго сына Сократа Софрониска назвали в честь деда по отцовской стороне^[en], то, возможно, первого Лампрокла — по имени отца Ксантиппы. В источниках сохранились упоминания о вероятном тесте Сократа афинском музыканте V века до н. э. Лампрокле^[ca][74][75].

В отличие от Ксантиппы, информация о второй жене Мирто крайне противоречива. Диоген Лаэртский назвал Мирто дочерью^[76], Плутарх — внучкой^[77], Афиней — правнучкой Аристида^[78]. Точно такая же неопределённость существует относительно роли Мирто в жизни Сократа. Согласно одним авторам, Мирто была женой философа не то до, не то после, не то одновременно с Ксантиппой. Согласно другим, Сократ взял над Мирто опеку, когда та овдовела и впала в крайнюю нужду. Двоежёнство Сократа объясняли чрезвычайной ситуацией в Древних Афинах. По одной из версий, на фоне потерь в Пелопоннесской войне для увеличения рождаемости гражданам разрешили иметь двух жён. Возможно, Мирто была наложницей или подопечной Сократа^[79][80]. Наиболее анекдотичную историю о взаимоотношениях Ксантиппы и Мирто описал Аристоксен Тарентский. Две женщины вечно воевали друг с другом, а в перерывах могли объединиться и вдвоём наброситься на Сократа. Философ старался не вмешиваться в их ссоры, а только с улыбкой наблюдал за выяснением отношений^[80][81].

Обстановка в семье Сократа и сварливый характер Ксантиппы стали «притчей во языцех» Древних Афин. Имя Ксантиппы стало нарицательным для сварливой жены. Современные учёные подчёркивают различие в характерах Сократа и Ксантиппы. Молодую и далёкую от философии женщину не могло радовать времяпрепровождение Сократа на улицах и площадях в беседах с учениками. Забота о детях и домашнем хозяйстве ложились исключительно на Ксантиппу. Это приводило к постоянным скандалам и оскорблениям, которые Сократ воспринимал с философским спокойствием. Для античных авторов взаимоотношения Ксантиппы и Сократа стали источником для многочисленных шуток, противопоставления философа и сварливой жены. Несмотря на скверный характер историки считают Ксантиппу заботливой матерью, которая по-своему любила мужа^[82][83][84].

Младший современник Сократа Ксенофонт дважды упоминает скверный характер Ксантиппы. В главе «Воспоминаний», посвящённой разговору Сократа с сыном, Лампрокл даёт следующие характеристики матери: «никто не мог бы вынести ее тяжёлого характера», «она говорит такие вещи, что я готов всю жизнь отдать, только бы этого не слышать»^[85]. В «Пире» Антисфен спрашивает: «Если таково твое мнение, Сократ, то как же ты не воспитываешь Ксантиппу, а живешь с женщиной, сварливее которой ни одной нет на свете, да, думаю, не было и не будет?». Сократ не спорит с учеником и не вступается за жену. Он, как бы оправдываясь, сравнивает себя с профессиональными наездниками. Тому, кто сможет справиться с непослушной лошадью будет легко справиться со всеми другими. Точно также и Сократ, научившись переносить Ксантиппу, чувствует себя легко и непринуждённо с другими людьми^[86][87][83]. Немецкий философ Фридрих Ницше увидел важную роль Ксантиппы в формировании личности Сократа. Мрачный характер жены лишал Сократа домашнего уюта. Тем самым Ксантиппа научила мужа «жить на улице и всюду, где можно было болтать и быть праздным, и тем создала из него величайшего афинского уличного диалектика»^[88].

Позднеантичный автор Диоген Лаэртский (180—240) приводит несколько, получивших известность, анекдотов о Сократе и Ксантиппе. Когда, после очередной ссоры, Ксантиппа окатила супруга водой, Сократ сказал: «У Ксантиппы сперва гром, а потом дождь»^[89][90]. Истории о непростых отношениях Сократа с женой возникали не только в античности, но и в более поздних эпохах. Так, Сократу приписывают утверждение, что мужчине надо жениться. Если повезёт и жена будет хорошей — станет счастливым, не повезёт — философом^[91].

Сократ — гражданин Афин

В молодости Сократ участвовал в нескольких сражениях. Во время осады Потидеи (432—430 годы до н. э.) он жил в одной палатке с молодым Алкивиадом, которому на тот момент едва исполнилось 18 лет. В одной из битв с осаждёнными Сократ даже спас от смерти своего молодого сослуживца. Через несколько лет в 424 году до н. э. во время битвы при Делии уже Алкивиад спас Сократа. Сражение для афинян было неудачным. При отступлении всадник увидел, что Сократ в опасности и пришёл к нему на помощь^[92]. По другой, описанной у Диогена Лаэртского, версии при Делии Сократ спас Ксенофонта. Учитывая, что в 424 году до н. э. Ксенофонту было около 6 лет, версия выглядит неправдоподобной. В 422 году до н. э. Сократ участвовал в походе на Амфиполь^[93].

Личность Сократа формировалась в условиях поступательной демократизации Древних Афин. Отношение Сократа к демократии было двойственным, как и сам политический строй в городе. В полисе существовали как законы, со сложной бюрократической системой их принятия, так и постановления Народного собрания псефизмы. Постепенно разница между законами и псефизмами сглаживалась. Афинская демократия в таких условиях имела тенденцию к перерождению в охлократию — власть толпы, которую направляли популярные вожди демоса демагоги. Ученики Сократа Ксенофонт и Платон не симпатизировали демократии. Если для Ксенофонта идеалом государственного правления была спартанская олигархия, то для Платона — власть философа-мудреца, как, к примеру, Архита в Таренте. Соответствующие оценки они выдавали за мысли Сократа. В диалоге «Критон», незадолго до казни, Сократ говорит: «Уже не так-то должны мы заботиться о том, что скажет о нас большинство, мой милый, а должны заботиться о том, что скажет о нас тот, кто понимает, что справедливо и что несправедливо, — он один, да еще сама истина». Эти слова подытоживают мировоззрение Сократа. Он просто не мог быть демократом, так как это бы входило в противоречие со всем его учением. В целом демос осознавал, что Сократ не на его стороне. Демократия предполагала, что мнение большинства правильное только потому, что его поддерживает народ. Для Сократа мысли и слова одного, но понимающего человека, были важнее мнения общества^[94].

Особенно ярко несогласие Сократа с мнением толпы проявилось во время суда над стратегами. В 406 году до н. э. афиняне одержали крупную, и по факту последнюю, победу над спартанцами в Пелопоннесской войне при Аргинусских островах. По возвращении домой стратегов ожидали не слава и почёт, а обвинение в том, что они не подобрали тела погибших для погребения, что считалось тяжким религиозным преступлением. В различных вариациях Сократ на тот момент был пританом или эпистатом. Эти должности афиняне получали случайной жеребьёвкой и могли занимать их в течение 30—40 (пританы) или одного (эпистат) дня. В то время когда, под влиянием демагогов, народ требовал вынесения на голосование вопроса о казни стратегов, Сократ выступил категорически против, так как считал такое голосование противозаконным. Позиция одного Сократа ничего не изменила и военачальников казнили, что имело трагические последствия для Афин^[95].

В апреле 404 года до н. э. Афины были вынуждены капитулировать перед спартанцами. После подписания Фераменова мира демократический строй сменила олигархия. Новая власть вошла в историю под названием «тирании Тридцати». Среди тиранов были и близкие Сократу люди — Ферамен, Критий и Хармид. Новая власть запомнилась афинянам чередой казней без суда и следствия. За время правления тиранов было убито около полутора тысяч человек^[96].

Как в античных, так и в современных источниках, Сократ представлен бесстрашным критиком нового режима^[97]. Согласно Ксенофонту, Сократ заявил: «если бы человек, ставши пастухом стада коров и уменьшая число и качество коров, не признавал себя плохим пастухом; но еще страннее, что человек, ставши правителем государства и уменьшая число и качество граждан, не стыдится этого и не считает себя плохим правителем государства»^[98]. После того как тиранам донесли на Сократа, те вызвали философа к себе. Перед этим они законодательно запретили «преподавать искусство слова». Сократ во время беседы с Критием и Хариклом спросил: «Почему вы приказываете воздерживаться от искусства слова, — потому ли, что оно, по вашему мнению, помогает говорить правильно или неправильно?» Харикл рассердился и сказал, что Сократу запрещено общаться с молодёжью. «А можно ли при покупке чего-либо у молодого человека узнать цену?» — спросил Сократ. После нескольких подобных вопросов-ответов Харикл прямо пригрозил Сократу: «смотри, как бы и тебе не пришлось уменьшить числа коров»^[99].

Согласно Диодору Сицилийскому, когда Ферамена собирались казнить, лишь Сократ с учениками пришли на помощь опальному политику: «Большинство, однако, оплакивали беды Ферамена, но не имели мужества прийти на помощь по причине сильной стражи вокруг него. Тотчас философ Сократ и два его близких друга выбежали вперёд и попытались воспрепятствовать служителям. Но Ферамен умолял их смириться, говоря, что ценит их дружбу и мужество, но для него будет большим горем, если он сам явится причиной гибели близких друзей. Сократ и его помощники, поскольку никто не пришёл к ним на помощь, и видя, что ожесточение власть имущих возрастает, отступили»^[100]. Данное свидетельство ставят под сомнение, так как оно описано историком I века до н. э. и никак не отображено у современников Сократа. Возможно, Платон и Ксенофонт, которые создавали образ чуть ли не «святого», упустили связь Сократа с Фераменом. Последний, по мнению афинян, был таким же тираном, как Критий и другие олигархи^[101].

Тираны, несмотря на всю оппозиционность, включили Сократа в список полноправных трёх тысяч граждан. При составлении списка олигархи, в первую очередь, исходили из политико-идеологических соображений, а не знатности, имущественного состояния и т. п.^[102] Тираны хотели бы сделать из известного в Элладе философа идеолога антидемократического движения. Когда они поняли, что Сократ не является их сторонником, встал вопрос о том, как же с ним поступать. Они не теряли надежды каким-то образом привлечь философа на свою сторону. В этом контексте можно рассматривать историю об аресте опального стратега Леонта Саламинского. Событие детально описал Платон. В «Апологии Сократа» он приписал своему учителю следующие слова во время судебной речи: «когда наступила олигархия, то и Тридцать в свою очередь призвали меня и еще четверых граждан в Круглую палату и велели нам привезти из Саламина саламинца Леонта, чтобы казнить его. … как ни могущественно было это правительство, а меня оно не испугало настолько, чтобы заставить сделать что-нибудь несправедливое, но, когда вышли мы из Круглой палаты, четверо из нас отправились в Саламин и привезли Леонта, а я отправился домой. И по всей вероятности, мне пришлось бы за это умереть, если бы правительство не распалось в самом скором времени»^[103][104]. В русле изложения Платона, Сократа, как античные и современные авторы, изображают бесстрашным врагом тирании, не боящимся смертельной опасности. Так, к примеру, Диоген Лаэртский писал, что отказавшись выполнить указание Крития Сократ проявил твёрдость своих убеждений и приверженность демократии^[105]. Антиковеды А. Ф. Лосев и А. А. Тахо-Годи считали, что при тиранах Сократ «едва избежал казни, да от кого? От тех, кого считали его учениками, Крития и Хармида»^[106]. Однако, при детальном рассмотрении фрагмента в нём можно обнаружить несколько противоречий. Леонта казнили в 404 году до н. э., в то время как тираны утратили власть в мае 403 года до н. э. Поэтому фраза «мне пришлось бы за это умереть, если бы правительство не распалось в самом скором времени» не соответствует действительности. Несмотря на критику тиранов и принципиальность Сократа, философ во время их правления никак не пострадал. В этом эпизоде, поручение выполнить постыдное действие и отсутствие наказания за ослушание, можно трактовать как заигрывание тиранов с Сократом. Также следует принимать во внимание особенности источника утверждений об ослушании Сократа. Платон в своём трактате оправдывал учителя перед современниками уже после казни. Он пытался не только нивелировать высказанные на суде, но и более поздние обвинения Поликрата. Чрезмерное внимание к противоречиям между Сократом и тиранами в трактате Платона может свидетельствовать об общественном мнении, что Сократ был сторонником олигархии^[107][35].

Суд над Сократом

«Сократ выступает на суде». Луи Лебрюн, 1867. Частная коллекция

В 399 году до н. э. на Сократа подали в суд. Многие античные данные о судебном заседании противоречивы, вызывают сомнения у современных историков. Общая формула обвинения, зафиксированная у Диогена Лаэртского, звучала как «Сократ повинен в том, что не чтит богов, которых чтит город, а вводит новые божества, и повинен в том, что развращает юношество; а наказание за то — смерть»^[108]. Главным организатором преследования философа стал влиятельный политик Анит. Мелету отводилась роль официального обвинителя. Анит и Ликон^[ca] выступили с дополнительными речами против Сократа в поддержку Мелета. Античные источники связывали действия Анита с завистью, недовольством критикой Сократа политиков и ремесленников. По одной из версий именно Анит написал обвинительную речь, которую на суде зачитал Мелет, по другой — автором речей Мелета и Анита был софист Поликрат^{[31][32][109][110]}.

Современный учёный А. Хатцис считает, что причина обвинения Анитом Сократа была более глубокой. Сократ критиковал идею правления большинства и безграничный диктат демоса. Это не означало, что философ выступал против демократии. Напротив, он отстаивал верховенство принятого с соблюдением всех норм закона, а не сиюминутного мнения толпы на собраниях, которым постоянно манипулировали демагоги. Такая критика, естественно, не нравилась политикам демократической партии. Анит, как один из её лидеров, выступил на суде выразителем мнения всех демократов относительно «неудобного» философа^[111].

Историк Э. Д. Фролов видит в поступке Анита сочетание идейных и межличностных противоречий с Сократом. Если предположить, что в своих действиях Анит руководствовался идеями приверженности демократии, то он мог увидеть в «чудаковатом» философе опасного врага. Многие переносили ответственность за постигшие Афины несчастья, не в последнюю очередь связанные с именами учеников Сократа Крития и Алкивиада, на самого философа. Межличностные противоречия, если верить Платону, возникли, когда Сократ критиковал выдающихся афинских политиков и «столпов демократии» Фемистокла, Аристида и Перикла за то, что те не смогли обучить своих сыновей добродетели. Возможно даже сын Анита прислушивался к новому философскому учению, что приводило влиятельного отца-политика в ярость^[112].

Судебный процесс над Сократом описан в двух сохранившихся произведениях Платона и Ксенофонта со сходным названием «Апология» (др.-греч. ἀπολογία). В отличие от Ксенофонта Платон присутствовал на суде, поэтому большинство историков отдают предпочтение именно его трактату при описании события^[113]. Одновременно они отмечают, что Платон мог приписать те или иные утверждения, передать речь учителя не дословно. Этим он старался достичь двух целей — создать соответствующий образ учителя и опровергнуть обвинения Поликрата в «Обвинении Сократа» около 393 года до н. э. Так, Платон, которого не могли не беспокоить утверждения в приверженности к олигархии и безбожии учителя мог «вложить» Сократу те или иные утверждения. В то же время процесс, на момент написания «Апологии», был относительно недавним событием. Платон не мог допустить значительных вольностей в пересказе деталей, так как это неизбежно вызвало бы жёсткую критику со стороны недоброжелателей^{[114][115][34][35][36]}.

Сократа судил суд присяжных из 501 афинских граждан гелиастов по стандартной для того времени процедуре. Заседание предполагало два тайных голосования. После выступления сторон гелиасты решали действительно ли обвиняемый виновен. В случае «положительного» решения ему давали возможность выступить повторно. Обвиняемому следовало предложить судьям то наказание, которое он сам считал справедливым. Говорить о незначительном взыскании было невыгодно, так как это склоняло судей к более суровому наказанию. На первом голосовании Сократ получил 281 «черных» и 220 «белых» шаров. После этого, когда Сократ мог попросить штраф, изгнание, запрет на философские беседы или т. п., он заявил, что за свои действия заслуживает не наказания, а высшей награды Древних Афин — пожизненного бесплатного обеда в пританее. Однако, раз того требует суд, он предложил выплатить штраф в 30 мин (около 13 кг серебра^[116]), поручителями чего готовы были выступить Платон, Аполлодор, Критон и Критобул^[117]. После таких слов, которые могли быть восприняты как издевательство над судьями, Сократа присудили к смерти^[118].

Судебные речи Сократа были непрактичными. Как у современных, так и у античных авторов, складывалось впечатление, что целью Сократа не было сохранение собственной жизни. Он не использовал наиболее типичных приёмов обвиняемых в Древних Афинах — обращение к милосердию судей и привлечение жены и детей, которые бы умоляли пощадить отца и мужа. Более того, Сократ заявил, что это унижает достоинство как подсудимого, так и судей, которые в своих решениях должны руководствоваться исключительно законами. Ксенофонт передаёт воспоминания одного из учеников Сократа Гермогена. Когда Гермоген призывал Сократа подумать о предстоящем процессе, тот отвечал, что вся его жизнь была подготовкой к этому событию. Гермоген пытался образумить учителя, пытаясь объяснить, что невиновность не является гарантией оправдания. На эти доводы Сократ ответил, что и сам понимает реальное положение вещей, но внутренний голос «даймоний» считает, что ему лучше умереть^[119][120]. Немецкий философ Теодор Гомперц считал, что ядро обвинения в «безбожии» были достаточно сильными и обоснованными, такими, что Сократ не мог их опровергнуть^[121]. Другой немецкий философ Ф. Ницше подытожил суд и осуждение Сократа одним предложением: «Сократ хотел умереть: не Афины ему, а он себе дал чашу с ядом, он вынудил Афины дать эту чашу…»^[71].

Смерть

Основным источником, который описывает смерть Сократа, является диалог Платона «Федон». В произведении описан последний день философа, его беседа с пришедшими проститься учениками. Сам Платон на этой встрече отсутствовал, что объяснял болезнью. Диалог назван по имени одного из учеников Сократа основателя элидо-эретрийской философской школы Федона. Он представляет собой рассказ Федона членам флиунтского пифагорейского общества о последнем дне жизни Сократа. Достоверность описанных в диалоге событий сомнительна. По утверждению Афинея, сам Федон, прочитав трактат, сказал: «ни я ему ничего такого не говорил, ни от него не слышал»^[122]. Диоген Лаэртский с отсылкой на Фаворина приводит связанный с диалогом «Федон» анекдот. Когда Платон читал своё произведение все слушатели, кроме Аристотеля, ушли не дождавшись завершения^[123]. Причина по которой они разошлись остаётся неясной и предполагает массу трактовок — от банальной скуки и неспособности уяснить смысл произведения до содержания в нём крамолы, которую не захотели слушать из протеста. Немецкий философ Т. Эберт^[de] предположил, что слушатели могли быть возмущены неверной передачей мыслей исторического Сократа, с которым многие из них были знакомы. Учёные считают, что в диалоге представлены в первую очередь философские идеи Платона, а не Сократа, от имени которого ведётся их изложение. Выбор Сократа в качестве главного рассказчика закономерен. Мёртвому учителю можно приписать совокупную мудрость нескольких поколений. Возможно, одним из мотивов Платона было желание избежать обвинений в аморальности и безбожии, в случае если кому-либо из афинян выводы диалога покажутся нечестивыми. От подобных обвинений пострадала целая плеяда мыслителей от Анаксагора до Сократа. Приписывать свои нетрадиционные мысли мёртвому учителю было вполне безопасно. В любой момент можно было бы заявить, что данные утверждения принадлежат Сократу, а я всего лишь мемуарист^{[124][125][126][38]}.

Смертный приговор Сократу был вынесен весной 399 года до н. э. За день до суда из Афин на Делос был отправлен священный корабль. До тех пор пока он не вернётся, город должен был оставаться «чистым». Ни один смертный приговор не мог быть приведён в исполнение. Соответственно от момента вынесения решения судом до казни прошло около месяца. По всей видимости, тюрьма, в которой сидел Сократ, находилась рядом с народным судом дикастерием на афинской агоре^[127][128].

Согласно платоновскому тексту, последний день Сократ провёл в беседе с учениками, рассуждая о доказательствах бессмертия души. В отличие от своих последователей, философ был преисполнен спокойствия. Сократ утешал оплакивавших его скорую кончину учеников. Перед тем как принести чашу с ядом, к Сократу привели родственников и детей для прощания. Согласно позднеантичной традиции, Аполлодор предложил Сократу, перед тем как тот выпил яд, заменить старый плащ нарядным новым. На это философ ответил: «Неужели мой собственный плащ годился, чтобы в нём жить, и не годится, чтобы в нём умереть?»^[129][130]. Последними словами философа стали: «Критон, мы должны Асклепию петуха. Так отдайте же, не забудьте». В последней фразе Сократа из диалога «Федон», о необходимости принести в жертву богу медицины Асклепию петуха, немецкий философ Ф. Ницше увидел признаки вырождения и упадка греческой культуры. Сократ воспринимает смерть как выздоровление, освобождение от земных оков. Характерная для Древней Греции любовь к жизни с появлением Сократа и Платона, по мнению Ницше, сменилась её отрицанием^[131].

Античная традиция видела в многогранной древнегреческой философии два начала. Одно было представлено учениками Пифагора и италийскими философами, другое — последователями и учениками учеников Фалеса. Учеником родоначальника ионийской школы натурфилософии Фалеса был Анаксимандр, который обучил Анаксимена. Их труды повлияли на философию Анаксагора. Учеником последнего стал Архелай^[132][133]. Диоген Лаэртский называет Архелая учителем Сократа. В научной литературе присутствует скептицизм относительно личности и вклада Архелая в развитие мировой философии. Высказывались мнения, что философа Архелая в действительности не было, а если таковой и существовал, то к Сократу он не имел никакого отношения. По мнению Э. Целлера Аристоксен связал Архелая с Сократом, чтобы обеспечить сократической философии преемственность с ионийской школой натурфилософии^[134]. Данное мнение в научной литературе не стало общепринятым. Связь между Сократом и Архелаем если и не доказана, то возможна^[135]. Предшественником Сократа немецкий философ Гегель считал Анаксагора. Его учение о существовании космического Разума, который привёл материю в движение, повлияло на восприятие мира Сократом^[136].

Сократ стал первым, который «порвал с философией природы ради философии человека». Цицерон в «Тускуланских беседах» охарактеризовал учение Сократа следующими словами: «Сократ первый свёл философию с неба, поселил в городах, ввёл в дома и заставил рассуждать о жизни и нравах, о добре и зле». Это, в свою очередь, позволило Диогену Лаэртскому утверждать, что Сократ «ввёл этику». Западноевропейские исследователи стали противопоставлять «сократовскую» и «досократовскую» философию. Сам термин «досократики» весьма противоречив. К данному направлению следует относить не только тех философов, которые писали до Сократа, но и тех, которые жили значительно позже и занимались вопросами космологии и натурфилософии. Главное различие досократовской и сократовской философии основано на противопоставлении исследований «космоса» и этических вопросов^[137].

Метод Сократа

«Сократ у Аспазии». Н. А. Монсио, около 1800 года. Пушкинский музей

Диалектический метод Сократа представляет собой отыскание истины путём постановки наводящих вопросов. В нём выделяют три стороны — сократическую иронию, индукцию и майевтику^[138].

Для Сократа «ирония» представляла приём диалога, когда изначально он мнимо соглашался с одним из участников беседы, а затем через ряд диалектических приёмов показывал ложность мнения оппонента. В результате тот оказывался в комичном и несколько униженном положении^[139]. Ирония Сократа представляла собой не только метод ведения дискуссии, но и являлась насмешкой над самоуверенностью оппонента, что могло вызывать раздражение собеседника. Философский смысл сократической иронии состоял в исключении догм, осознании главного тезиса сократовской мудрости: «Я знаю, что ничего не знаю». Эта ирония побуждает человека к самопознанию, способствует его самосовершенствованию^[140]. Именно ирония, как способ устранения самонадеянности, стала основой развития сократической философии. Она способствовала устранению первоначальных мнений, появлению сомнений, тем самым расчищая дорогу для философского поиска истины, дальнейшего просвещения^[138].

В трактовке Сократа индукция (др.-греч. Έπαγωγή) представляет собой метод познания, когда общему понятию («добродетель», «мужество» и т. п.) даётся определение, после чего начинается рассмотрение общих примеров. Сопоставление общего и частного приводит к пересмотру первоначального определения, признание его ложным. После этого процедура повторяется. Целью индукции в данном случае становится выработка такого определения, которое бы учитывало все частные случаи его употребления. С помощью индукции, по мнению Сократа, может быть раскрыта суть этических норм. Одновременно индуктивные умозаключения не имеют логически доказательного характера и соответственно не могут гарантировать истинность определений общих понятий, которые бы удовлетворяли всем частным случаям. По своей сути они представляют движение мысли без конечного результата. Осознание этого факта приводит к возникновению убеждения, что этические нормы невозможно познать рациональными средствами и они носят врождённый характер^[141].

Майевтика (др.-греч. μαιευτική — дословно «повивальное искусство») представляет метод философствования, который помогает «рождению» истины в душе собеседника. Процесс освобождения от ложных убеждений и фальшивых иллюзий помогает человеку избавиться от самоуверенности и самонадеянности, «родить» истину. Если, согласно Сократу, философия — поиск истины, то она помогает рождению истинной мысли. Это должен сделать не учитель, а сам человек, которого Сократ направлял индуктивными вопросами. Майевтика возможна лишь в диалоге, причём неважно будет ли это разговор с собеседником или с самим собой. Результатом майевтики чаще всего становится не «рождение» истины, а движение к истине^{[138][142][143]}.

Учение

Статуя Сократа около Афинской академии наук

Несмотря на метод, который предполагал поиск истины, а не создание философских максим^[en], в учении Сократа можно выделить базовые основы. Он был убеждён, что наши представления о мире, а соответственно и те или иные действия, должны соответствовать истине. Для этого в первую очередь необходимо исходить из верных понятий. А вот их поиск и составляет суть философии. Именно в понятиях для Сократа лежало мерило истины^[144]. Спутанность понятий и непонимание основ являются условием неправильных поступков. Неясность и неопределённость делают человека нестойким перед соблазнами жизни, парализуют внутреннюю силу и делают его лёгкой добычей порока. Внешне это падение может быть воспринято победой страсти, в то время, как в действительности, оно является следствием слабого сопротивления. В прикладных, по сути второстепенных, вопросах, как то обработка полем крестьянином, выделка кожи ремесленником, существует ясное понимание цели получения знаний. Сократа изумляло, что человек не прилагает тех же усилий, чтобы разобраться в проблемах от которых непосредственно зависит его счастье и правильное поведение^[145].

В отличие от натурфилософов, которые исследовали многообразие внешнего мира и космоса, Сократ сосредоточился на этических проблемах. Лишь они, по мнению философа, доступны познанию. Основы его этики заключались в отождествлении добродетели и знания. По мнению Сократа, при наличии соответствующего знания невозможно не только делать ненадлежащее, но и не делать надлежащее добродетельному человеку. Добро — есть то, что полезно человеку, его благо. Так как каждый по определению желает себе блага, то при наличии истинного знания о том, что есть благо, он будет поступать соответствующим образом. При неверных предпосылках, а именно при убеждении, что благом является что-либо в действительности вредное, человек будет сам себя уничтожать, станет «дурным». Таким образом любой моральный проступок является в первую очередь ошибкой разума, следствием дефекта интеллекта. Немецкий философ Теодор Гомперц считал, что суть учения Сократа можно охарактеризовать одной фразой: «Никто не делает ошибок добровольно»^[146]. Соответственно основой любого блага или добродетели является знание, которое можно постичь лишь путём обучения. Храбрость предполагает знание того, как поступать в опасных ситуациях; справедливость — как обращаться с людьми и т. п. Все добродетели сводятся к знанию или мудрости^[147], а преступления или неблаговидные поступки — к их отсутствию^[146].

Следующий вопрос, который возникает в парадигме философии Сократа, состоит в определение того «добра», знание которого делает человека добродетельным. В сочинениях Платона и Ксенофонта Сократ называет справедливым то, что соответствует законам государства и неписаным законам богов, либо то, что приносит пользу. К безусловно полезному он также относил заботу о душе и её совершенствование^[147].

Вышеуказанные основы учения в той или иной форме передаёт большинство античных источников, которые писали о Сократе. Существуют разночтения об отношения философа к физическим удовольствиям. С одной стороны он был чужд аскетизма, с другой, настаивал на необходимости быть непритязательным, чтобы обеспечить себе независимость. В одних источниках он порицает любовь к юношам, в других, приведены имена его любовников. С одной стороны Сократ представлен «идеальным» гражданином, который выполняет все законы, в то же время не признаёт требований, которые противоречат его собственным убеждениям. Также Платон и Ксенофонт по разному описывают отношение Сократа к причинению зла врагам. В целом, за исключением базовых принципов, свидетельства о частных убеждениях Сократа противоречивы. Несмотря на то, что Сократа считают великим философом, никто не может изложить его философскую систему. Каждый из его многочисленных последователей находил в философии Сократа то, что сам хотел видеть. Так, к примеру, учениками Сократа был как основоположник гедонизма Аристиппа, так и основоположник кинизма Антисфен^[148][149].

«Сократические парадоксы»

Основы учения Сократа, в изложении Платона, можно изложить в нескольких афоризмах, которые получили название «сократических парадоксов». Внешне они противоречат формальной логике и здравому смыслу. Они становятся понятными, только если признать постулат «добродетель — это знание, а порок — невежество». К таким парадоксам относят утверждения^[150]:

• «Никто не желает зла» или «Все желают добра»;
• «Никто не делает зла по своей воле»;
• «Лучше терпеть несправедливость от других, чем творить её самому».

Так, к примеру, в диалоге «Менон» Сократу приписывается следующее доказательство первого и второго парадоксов: «те, кто не знает, что такое зло, стремятся не к нему, а к тому, что кажется им благом, оно же оказывается злом. Так что те, кто не знает, что такое зло, и принимает его за благо, стремятся, очевидно, к благу»^[151][152]. В целом, начиная с Аристотеля, «сократические парадоксы» в философской литературе считают ошибочными. Критика этих утверждений основана на том, что проблема выбора слишком сложна и многогранна, чтобы оценивать её исключительно с позиций знания и последующего действия^[153].

Дискуссии относительно этических парадоксов Сократа приводят к появлению других парадоксов. Так, к примеру, это можно продемонстрировать на основании мифа об Эдипе. Вопрос: «Намеренно ли Эдип убил своего отца Лаия?» — не имеет однозначного ответа. Эдип намеренно убил человека, но знай он, что перед ним его отец, он бы так не поступил. Неведение Эдипа делает поступок «отцеубийства» непреднамеренным, одновременно — «убийство» отца было им совершено намеренно. Дискуссии вокруг этих философских вопросов позволяют оправдать преступление, которое было совершено «по неведению». Критики этических парадоксов не только не оправдывают незнание, но и вменяют его в вину. Их мнение можно выразить формулой: «Незнание не освобождает от ответственности»^[154].

Алкивиад (политик, на 20 лет моложе Сократа), Антисфен (философ, основатель кинизма, на 25 лет моложе Сократа), Ксенофонт (политик и историк), Платон (философ, основатель Академии), Критон, Эсхин из Сфетта, Аристипп (философ, основатель киренской школы), Федон из Элиды, Евклид из Мегары (основатель Мегарской школы)

В изобразительном искусстве

Одним из наиболее известных произведений в жанре неоклассицизма является картина «Смерть Сократа» Жака Луи Давида 1787 года, которую художник создал на основе платоновского «Федона». Картина была заказана Давиду в начале 1786 года его близким знакомым, советником парижского парламента Шарлем Мишелем Трюденом де ла Саблером. Перед созданием картины Давид консультировался у антиковеда Ж. Ф. Ардри (фр. Jean Félicissme Ardry) в поисках наиболее оптимальных решений не только при изображении основного сюжета, но и деталей одежды, мебели и самой обстановки. На полотне запечатлён момент из заключительной части «Федона», когда Сократ берёт из рук тюремного прислужника чашу с ядом. Среди присутствующих на картине лиц возможно идентифицировать следующих персонажей из «Федона»: Симмий и Кебет стоят по левую руку от Сократа, чуть сзади; рыдающий Аполлодор прислонился к арке; перед Сократом сидит Критон; на заднем фоне темницу покидают родственники Сократа, которых согласно тексту диалога, отправили домой, чтобы те не видели смерти любимого ими человека. В одной детали, что отдельно подчёркивают искусствоведы, Давид существенно отошёл от исторической основы события и текста диалога. В ногах у Сократа сидит Платон, который не присутствовал при его смерти. В 399 году до н. э. Платону было около 28 лет, в то время как на картине он изображён глубоким стариком. Изображение молодого мужчины меньше всего соответствует образу мудреца и великого философа Платона. Пойти на такую вольность, поместив на картину автора, дошедшего до наших дней, сюжета смерти Сократа, Давида уговорил консультант Ж. Ф. Ардри^{[155][156][157]}.

Тему описанной в «Федоне» смерти Сократа также разрабатывали в XVIII веке художники Жак Филипп Жозеф де Сен-Кантен, Жан-Баптист Ализар^[fr], Жан-Франсуа-Пьер Пейрон, Даниель Ходовецкий, знаменитый итальянский скульптор Антонио Канова.

• 

  «Смерть Сократа»
  Жак Филипп Жозеф де Сен-Кантен, 1762 год. Школа изящных искусств, Париж, Франция

• 

  «Смерть Сократа»
  Жан-Баптист Ализар^[fr], 1762 год. Школа изящных искусств, Париж, Франция

• 

  «Смерть Сократа»
  Жан-Франсуа-Пьер Пейрон, 1786—1787 годы. Государственный музей искусств, Копенгаген, Дания

• 

  «Смерть Сократа»
  Жак Луи Давид, 1787 год. Метрополитен-музей, Нью-Йорк, США

• 

  Гравюра «Смерть Сократа» Д. Ходовецкого (1726—1801)

• 

  Барельеф «Сократ прощается с семьёй»
  А. Канова (1787—1790). Галерея на площади Скала, Милан, Италия

• 

  Барельеф «Сократ принимает яд»
  А. Канова (1787—1790). Галерея на площади Скала, Милан, Италия

• 

  Барельеф «Критон закрывает глаза Сократу»
  А. Канова (1790—1792). Галерея на площади Скала, Милан, Италия

В художественной литературе

• Роман Йозефа Томана «Сократ» (1975)
• Роман Дж. Хеллера «Вообрази себе картину». Одна из центральных сюжетных линий романа — суд над Сократом.
• Роман Мэри Рено «Последние капли вина»

В музыке

• Конкурс Евровидение-1979 — песня «Σωκράτη» (с греч. — «Сократ») в исполнении греческой певицы Эльпиды заняла восьмое место.

В кино

• х/ф Процесс и смерть Сократа (Италия, 1939 год)
• х/ф Сократ (Италия — Франция — Испания, 1971 год). В роли Сократа — Жан Сильвер^[fr].
• х/ф Сократ (СССР, 1991 год). В роли Сократа — Григорий Аредаков.
• х/ф Невероятные приключения Билла и Теда (США, 1989). В роли Сократа — Тони Стидман.
• Ад Данте: Анимированный эпос / Dante’s Inferno: An Animated Epic (Япония, США, Сингапур, Корея Южная; 2010). Сократа озвучил Х. Ричард Грин.

В театре

• Спектакль по пьесе

  • Комментарии

    1. ↑ «Облака», «Лягушки», «Птицы»
    2. ↑ Названия сочинений даны согласно наиболее узнаваемому для русскоязычного читателя переводу С. И. Соболевского
    3. ↑ Софрониска и Менексена могут называть детьми Мирто

    Источники

    1. ↑ Нерсесянц В. C. Споры о спорщике. — В кн.: Нерсесянц В. C. Сократ. — М.: Наука, 1977.
    2. ↑ ^{1 2} Платон. Евтидем 297e // Диалоги / Общ. ред. А.Ф. Лосева, В.Ф. Асмуса, А.А. Тахо-Годи. — М.: «Мысль», 1998. — (Классическая философская мысль). — ISBN 5-244-00891-9.
    3. ↑ Нерсесянц В. C. Сократ. — М.: Наука, 1977.
    4. ↑ Шишкоедов П. «Философия античности».
    5. ↑ Александр АДАМСКИЙ: Школа, защищённая от свободы
    6. ↑ Протопопова, 2019, с. 330—331.
    7. ↑ Соболевский, 2001, с. 110.
    8. ↑ Суриков, 2011, с. 16.
    9. ↑ Суриков, 2011, с. 16—20.
    10. ↑ Зберовский Сократ и афинская демократия, 2007, с. 172.
    11. ↑ Рыканцова, 2012, с. 138—139.
    12. ↑ Суриков, 2011, с. 20—21.
    13. ↑ Рыканцова, 2012, с. 133—134.
    14. ↑ Светлов, 2017, с. 91—95.
    15. ↑ Зберовский, 2007, с. 262—263.
    16. ↑ Зберовский Сократ и афинская демократия, 2007, с. 158—159, 170.
    17. ↑ Платон, 1990, Апология Сократа 19, с. 72.
    18. ↑ Рыканцова, 2012, с. 133.
    19. ↑ ^{1 2} История греческой литературы, 1955, с. 108—110.
    20. ↑ История греческой литературы, 1955, с. 110—112.
    21. ↑ Алымова, 2017, с. 105—106, 110.
    22. ↑ Алымова, Караваева, 2018, с. 264—267.
    23. ↑ Алымова, Караваева, 2018, с. 267.
    24. ↑ Алымова, Караваева, 2018, с. 267—268.
    25. ↑ Алымова, Караваева, 2018, с. 268.
    26. ↑ Солопова, 2010.
    27. ↑ Гомперц, 1999, с. 153—154.
    28. ↑ Hock, 1976, p. 41—46.
    29. ↑ Di Lanzo, 2018, p. 229—231.
    30. ↑ Квинтилиан, 1834, II. 38—39.
    31. ↑ ^{1 2} Диоген Лаэртский, 1986, II. 38—39, с. 104—105.
    32. ↑ ^{1 2} Фролов, 1991, с. 276—277.
    33. ↑ Матвейчев Философия, 2018, с. 246.
    34. ↑ ^{1 2} Nails, 2002, Meletus of Athens, p. 199—200.
    35. ↑ ^{1 2 3} Шичалин, 2012, с. 84—85.
    36. ↑ ^{1 2} Russell, 2012.
    37. ↑ Протопопова, 2019, с. 331.
    38. ↑ ^{1 2} Матвейчев, 2018, с. 76.
    39. ↑ Протопопова, 2019, с. 332—334.
    40. ↑ Протопопова, 2019, с. 334—336.
    41. ↑ Суриков, 2011, с. 44—46.
    42. ↑ Платон, 1990, Евтифрон 297 d, с. 190.
    43. ↑ Nails, 2002, p. 234—235.
    44. ↑ Суриков, 2011, с. 48.
    45. ↑ Суриков, 2011, с. 48—53.
    46. ↑ Аристотель, 2017, II. XV.
    47. ↑ Ксенофонт, 2003, Воспоминания о Сократе III. 7. 6, с. 110.
    48. ↑ Суриков, 2011, с. 53—55.
    49. ↑ Суриков, 2011, с. 55—56.
    50. ↑ Суриков, 2011, с. 138—139.
    51. ↑ Солопова, 2008.
    52. ↑ Boys-Stones, 2004, p. 13—15.
    53. ↑ Суриков, 2011, с. 140—143.
    54. ↑ Зберовский, 2008, с. 323.
    55. ↑ Оракул / А. В. Стрелков // Океанариум — Оясио. — М. : Большая российская энциклопедия, 2014. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 24). — ISBN 978-5-85270-361-3.
    56. ↑ Платон, 1990, Апология Сократа 21 a, с. 74.
    57. ↑ Платон, 1990, Апология Сократа 23 b, с. 76.
    58. ↑ ^{1 2} Фролов, 1991, с. 257.
    59. ↑ Платон, 1990, Апология Сократа 23 b—c, с. 76.
    60. ↑ Кессиди, 1988, с. 51—54.
    61. ↑ Афиней, 2003, V. 60.
    62. ↑ ^{1 2} Фролов, 1991, с. 258—259.
    63. ↑ Суриков, 2011, с. 183—184.
    64. ↑ ^{1 2} Зберовский, 2008, с. 324.
    65. ↑ Суриков, 2011, с. 189.
    66. ↑ Суриков, 2011, с. 191—192.
    67. ↑ Плутарх, 1983, О демоне Сократа. 11.
    68. ↑ Иустин, 1995, II. 10.
    69. ↑ Кессиди, 1988, с. 108—109.
    70. ↑ Кобылкин, 2015, с. 88—90.
    71. ↑ ^{1 2} Ницше, 1990.
    72. ↑ Кессиди, 1988, с. 20.
    73. ↑ Суриков, 2011, с. 55, 149.
    74. ↑ Nails, 2002, p. 299.
    75. ↑ Суриков, 2011, с. 145—146.
    76. ↑ Диоген Лаэртский, 1986, II. 26, с. 101.
    77. ↑ Плутарх, 1994, Аристид 27.
    78. ↑ Афиней, 2003, XIII. 555 d — 556 a.
    79. ↑ Nails, 2002, p. 209—210.
    80. ↑ ^{1 2} Суриков, 2011, с. 54.
    81. ↑ Гараджа, 2019, с. 203.
    82. ↑ Нерсесянц, 1977, с. 100.
    83. ↑ ^{1 2} Кессиди, 1988, с. 18—20.
    84. ↑ Суриков, 2011, с. 143.
    85. ↑ Ксенофонт, 2003, Воспоминания о Сократе II. 2.
    86. ↑ Ксенофонт, 2003, Пир 2. 10.
    87. ↑ Нерсесянц, 1977, с. 99.
    88. ↑ Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое. 433 // Сочинения в двух томах. — М.: Мысль, 1990. — Т. 1. — С. 428. — ISBN 5-244-00138-8.
    89. ↑ Диоген Лаэртский, 1986, II. 36—37, с. 104.
    90. ↑ Суриков, 2011, с. 143—144.
    91. ↑ Хмелевский С. В. Зачем современному человеку философия // Социально-политические науки. — Издательский дом Юр-ВАК, 2017. — № 5. — С. 31—37. — ISSN 2310-7065.
    92. ↑ Суриков, 2011, с. 129.
    93. ↑ Суриков, 2011, с. 256.
    94. ↑ Суриков, 2011, с. 230—237.
    95. ↑ Суриков, 2011, с. 270—275.
    96. ↑ Суриков, 2011, с. 275—278.
    97. ↑ Суриков, 2011, с. 278—279.
    98. ↑ Ксенофонт, 2003, Воспоминания о Сократе I. 2. 32, с. 38.
    99. ↑ Суриков, 2011, с. 278—282.
    100. ↑ Диодор Сицилийский, 2000, XIV. 5.
    101. ↑ Суриков, 2011, с. 282—285.
    102. ↑ Суриков, 2011, с. 282—283.
    103. ↑ Платон, 1990, Апология Сократа 32 c—e, с. 86—87.
    104. ↑ Nails, 2002, p. 185—186.
    105. ↑ Диоген Лаэртский, 1986, II. 24.
    106. ↑ Лосев, 1993, с. 24—25.
    107. ↑ Суриков, 2011, с. 278—281, 286.
    108. ↑ Суриков, 2011, с. 290.
    109. ↑ Зберовский, 2007, с. 148—150.
    110. ↑ Горан, 2007, с. 53.
    111. ↑ Медовичев, 2017, с. 18.
    112. ↑ Фролов, 1991, с. 275.
    113. ↑ Суриков, 2011, с. 292.
    114. ↑ Нерсесянц, 1977, с. 117.
    115. ↑ Платон, 1990, Комментарии к «Апологии Сократа» А. Ф. Лосева, с. 690.
    116. ↑ Зварич В.В. Талант // Нумизматический словарь. — 4-е изд.. — Львов: Высшая школа, 1980.
    117. ↑ Платон, 1990, "Апология Сократа" 38 b, с. 93.
    118. ↑ Суриков, 2011, с. 296—310.
    119. ↑ Ксенофонт, 2003, Воспоминания о Сократе. IV. 8, с. 164—167.
    120. ↑ Nails, 2002, p. 163.
    121. ↑ Гомперц, 1999, с. 78.
    122. ↑ Афиней, 2003, XI. 113.
    123. ↑ Диоген Лаэртский, 1986, III. 55, 58, с. 151—152.
    124. ↑ Boys-Stones, 2004, p. 1—4.
    125. ↑ Эберт, 2005, с. 5—7, 25.
    126. ↑ Di Lanzo, 2018, p. 226.
    127. ↑ Лосев, 1990, с. 44.
    128. ↑ Эберт, 2005, с. 25.
    129. ↑ Диоген Лаэртский, 1986, II. 35, с. 104.
    130. ↑ Nails, 2002, p. 39—40.
    131. ↑ Ницше, 1990, с. 563—564.
    132. ↑ Афонасин, 2006, с. 115—116.
    133. ↑ Райхерт, 2012, с. 113—115.
    134. ↑ Целлер, 1996, с. 86—87.
    135. ↑ Суриков, 2011, с. 42—43.
    136. ↑ Гегель, 1994, с. 33—34.
    137. ↑ Райхерт, 2012, с. 110—112, 117.
    138. ↑ ^{1 2 3} Королёва, 1998.
    139. ↑ Безгодов, 2015, с. 59.
    140. ↑ Кессиди, 1988, с. 93—96.
    141. ↑ Лебедев, 2019, с. 14.
    142. ↑ Майевтика / Солопова М. А. // Новая философская энциклопедия : в 4 т. / пред. науч.-ред. совета В. С. Стёпин. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Мысль, 2010. — 2816 с.
    143. ↑ Суриков, 2011, с. 49.
    144. ↑ Целлер, 1996, с. 88—90.
    145. ↑ Гомперц, 1999, с. 61—64.
    146. ↑ ^{1 2} Гомперц, 1999, с. 61.
    147. ↑ ^{1 2} Целлер, 1996, с. 91.
    148. ↑ Целлер, 1996, с. 91—93.
    149. ↑ Суриков, 2011, с. 13—14.
    150. ↑ Nakhnikian, 1973, p. 1.
    151. ↑ Платон, 1990, Менон 77 d—e, с. 584.
    152. ↑ Santas, 1964, p. 147.
    153. ↑ Santas, 1964, p. 148.
    154. ↑ Кессиди, 1988, с. 138—139.
    155. ↑ Kelly Richman-Abdou. How David’s ‘Death of Socrates’ Perfectly Captures the Spirit of Neoclassical Painting (англ.). mymodernmet.com (May 19 2019). Дата обращения: 25 февраля 2021.
    156. ↑ The Death of Socrates (англ.). www.metmuseum.org. официальный сайт Метрополитен-музея. Дата обращения: 25 февраля 2021.
    157. ↑ Шнаппер Антуан. Давид. Свидетель своей эпохи (рус.). — М.: Изобразительное искусство, 1984. — С. 66—71. — 280 с. — (Свидетель своей эпохи).

    Литература

    Античные источники

    • Аристотель. Риторика. — АСТ, 2017. — 352 с. — (Вся мудрость мира). — ISBN 978-5-17-102258-7.
    • Афиней. Пир мудрецов / Пер. Н. Т. Голинкевича. Комм. М. Г. Витковской, А. А. Григорьевой, Е. С. Иванюк, О. Л. Левинской, Б. М. Никольского, И. В. Рыбаковой. Отв. ред. М. Л. Гаспаров. — М.: Наука, 2003. — 656 с. — (Литературные памятники). — ISBN 5-02-011816-8.
    • Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Редактор тома и автор вступительной статьи А. Ф. Лосев. — второе. — М.: Мысль, 1986. — (Философское наследие).
    • Диодор Сицилийский. Историческая библиотека (рус.) / Перевод, статья, комментарии и указатель О. П. Цыбенко.. — М.: Лабиринт, 2000. — (Античное наследие).
    • Св. Иустин-философ и мученик. О Святом Иустине Философе и мученике и его Апологиях // Творения / Перевод / Предисл. А. И. Сидорова. — М.: Паломник, 1995. — (Библиотека отцов и учителей церкви).
    • Квинтилиан. Книга II // Риторические наставления. — СПб.: Типография Императорской Российской Академии, 1834.
    • Ксенофонт. Сократические сочинения. Киропедия / Переводы и статьи С. И. Соболевского, В. Г. Боруховича, Э. Д. Фролова. — М.: Ладомир, 2003. — 5100 экз. — ISBN 5-86218-197-0.
    • Платон. Собрание сочинений в четырёх томах / Общая редакция А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, Л. Л. Τахо-Годи. Автор вступительной статьи и статей в примечаниях А. Ф. Лосев. — М.: Мысль, 1990. — Т. 1. — С. 70—96. — (Философское наследие). — ISBN 5-244-00451-4.
    • Плутарх. О демоне Сократа // Сочинения. — М.: Художественная литература, 1983.
    • • Г. В. Ф. Гегель. Лекции по истории философии. — СПб.: Наука, 1994. — Т. 2. — (Слово о сущем). — ISBN 5-02-028172-7.
      • Гомперц Т. Греческие мыслители / Перевод с немецкого Д. Жуковского и Е. Герцык. Научная редакция нового издания, комментарии, примечания и предисловие А. В. Цыба. — СПб.: Алетейя, 1999. — Т. 2.
      • Зберовский А. В. Сократ и афинская демократия (социально-философское исследование). — Красноярск, 2007. — 428 с. — ISBN 978-5-94617-096-3.
      • Кессиди Ф. Х. Сократ. — второе. — М.: Мысль, 1988. — ISBN 5-244-00026-8.
      • Лосев А. Ф., Тахо-Годи А. А. Платон. Аристотель. — М.: Молодая Гвардия, 1993. — 383 с. — (Жизнь замечательных людей). — ISBN 5-235-01337-9.
      • Нерсесянц, В. С. Сократ. — М.: Наука, 1977. — 152 с. — (Научные биографии и мемуары учёных).
      • Ницше Ф. Проблема Сократа // Сочинения в двух томах. — М.: Мысль, 1990. — Т. 2. — С. 563—567. — ISBN 5-244-00138-8.
      • Соболевский С. И. История греческой литературы / Под редакцией С. И. Соболевского, М. Е. Грабарь-Пассек, Ф. А. Петровского. — М.: Издательство Академии наук СССР, 1955. — Т. 2.
      • Соболевский С. И. Аристофан и его время. — М.: Лабиринт, 2001. — 416 с. — (Античное наследие). — ISBN 5-87604-129-7.
      • Сотонин К. И. Сократ: Введение в косметику. — М.: Издательство книжного магазина «Циолковский», 2020. — 320 с. — ISBN 978-5-6043673-1-5.
      • Суриков, И. Е. Сократ. — М.: Молодая гвардия, 2011. — 384 с. — (Жизнь замечательных людей). — 5000 экз. — ISBN 978-5-235-03455-6.
      • Фролов Э. Д. Факел Прометея. Очерки античной общественной мысли. — Л.: Издательство Ленинградского университета, 1991. — С. 221—266.
      • Целлер Э. Очерк истории греческой философии / перевод с девятого немецкого издания под редакцией Ф. Лорцинга. — СПб.: Алетейя, 1996. — (Античная библиотека). — ISBN 5-85233-003-22.
      • Эберт Т.^[de]. Сократ как пифагореец и анамнезис в диалоге Платона «Федон» / Пер. с нем. А. А. Россиуса. — СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2005. — С. 160. — ISBN 5-288-03667-5.
      • Guthrie W. K. C. Socrates (англ.). — Cambridge: Cambridge University Press, 2001. — ISBN 0-521-096677.
      • Nails Debra^[en]. The people of Plato: a prosopography of Plato and other Socratics (англ.). — Indianapolis, IN: Hackett Publishing Company, Inc., 2002. — P. 86—87. — ISBN 0-87220-564-9.
      • • Васильев В. А. Сократ о благе и добродетели // Социально-гуманитарные знания. — М., 2004. — № 1. — С. 276—290.
        • Водолазов Г. Г. Наш современник Сократ // Общественные науки и современность. — М., 2005. — № 5. — С.109-117; № 6. — С.128-134.
        • Воробьёв Д.Н. Сократ как пророк. Архаические черты ксенофонто-платоновского образа Сократа (рус.) // Философская мысль : Электронный журнал. — 2017. — № 11. — С. 47—58. — ISSN 2409-8728. — doi:10.25136/2409-8728.2017.11.20933.
        • Флоренский П. А. Личность Сократа и лицо Сократа // Вопросы философии.- М., 2003. — № 8. — С.123-131.
        • Черняховская О. М. Политические взгляды Сократа у Ксенофонта // Историко-философский ежегодник 2007. — М., 2008. — С.5-30.
        • Александрова О. Н. Интерпретация образа Сократа Костасом Варналисом // В книге: Ломоносовские чтения-2019 Материалы ежегодной научной конференции МГУ. Под ред. О. А. Шпырко, В. В. Хапаева, С. И. Рубцовой. Севастополь, 2019. С. 133—134.
        • Демин Р. Н. Сократ как дурак, или совершенный философ (размышление над страничкой из сочинений Н. И. Новикова) // Русский логос-2: Модерн-границы контроля. Материалы международной философской конференции 25-28 сентября 2019 г. СПб: Изд-во РГПУ им. А.И Герцена.2019. C.488-491 ISBN 978-5-8064-2760-2
        • Жаворонков А. Философ и государство: Ханна Арендт о философии Сократа // Социологическое обозрение. 2017. Т. 16. № 3. С. 303—318.
        • Светлов Р.В. Сократ в пространстве античного воображения // Schole. Философское антиковедение и классическая традиция. 2015. Т. 9. № 1. С. 169—184.
        • Светлов Р. В. Сократ и «спартанский мираж» // Мнемон: Исследования и публикации по истории античного мира. 2011. № 10. С. 363—374
        • Мочалова И. Н. Сократ как феномен русской культуры: от древнегреческого нравоучителя к «русскому Сократу» // Международный журнал исследований культуры. 2018. № 3 (32). С. 25-36.
        • Прокопов К. Е. Некромантия Сократа? Ψυχαγωγία В «Федре» Платона //Платоновские исследования. 2017. Т. 7. № 2 (7). С. 33-54.
        • Протопопова И. А. Сократ и тень (к драматической интерпретации "Софиста) // В сборнике: ПЛАТОНОВСКИЙ СБОРНИК Приложение к Вестнику Русской христианской гуманитарной академии. Российский государственный гуманитарный университет; Русская христианская гуманитарная академия. Санкт-Петербург, 2014. С. 367—404.
        • Рыканцова О. А. Образ Сократа в древнегреческой трагедии // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. 2012. № 3. С. 132—140.
        • Субири Х. Сократ и греческая мудрость // История философии. 2003. № 10. С. 178—198.
        • Ясперс К. Сократ // История философии. 2003. № 10. С. 199—218.
        • Лосев А. Ф. Жизненный и творческий путь Платона // Платон. Собрание сочинений в четырёх томах / Общая редакция А. Ф. Лосева и В. Ф. Асмуса. — СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета:, 1990. — Т. 1. — С. 3—63. — 860 с. — ISBN 5-244-00451-4.

        • Алымова Е. В. Эсхин из Сфетта и традиция сократического диалога // Платоновские исследования. — 2017. — Т. 7, № 2. — С. 97—116. — ISSN 2619-0745.
        • Алымова Е. В., Караваева С. В. Геракл как протагонист кинической литературы // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. — 2018. — Т. 19, вып. 4. — С. 262—270. — ISSN 1819-2777. — doi:10.25991/VRHGA.2018.19.3.022.
        • Афонасин Е. В. Доксография в поздней античности. Часть вторая: "Опровержение всех ересей" и другие позднеантичные свидетельства // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: философия. — 2006. — Т. 4, № 1. — С. 113—125. — ISSN 1818-796X.
        • Безгодов Д. Н. Ирония в сократическом методе: механизм и относительная ценность // Общество: философия, история, культура. — 2015. — № 6. — С. 57—61. — ISSN 2223-6449.
        • Гараджа А. В. Аристоксен Тарентский о Сократе и Платоне // Платоновские исследования. — 2019. — Т. 10, № 1. — С. 197—208. — ISSN 2619-0745.
        • Горан В. П. Кризис древнегреческой демократии и философии Сократа (II) // Гуманитарные науки в Сибири / Сибирское отделение РАН, Институт истории СО РАН. — 2007. — № 1. — С. 53—57. — ISSN 0869-8651.
        • Зберовский А. В. Социальный смысл критики Сократа в комедиях Аристофана // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. — 2007. — № 3. — С. 260—265. — ISSN 1819-4036.
        • Зберовский А. В. Даймон Сократа как явление культуры Эллады V века до н. э. // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. — 2008. — № 5. — С. 323—331.
        • Кобылкин Д. С. Философское значение даймония и проблема понимания // Информатизация населения и устранение цифрового неравенства как фактор социально-экономического развития региона: Материалы международно-практической конференции 21 мая 2015 г. / отв. ред. Дронов В. Н.. — Рязань, 2015. — С. 87—91. — ISBN 978-5-905051-14-2.
        • Королёва Л. Д. Диалектический метод Сократа // Юбилейн. сб. тр. учен. РГАФК, посвящ. 80-летию акад.. — М., 1998. — Т. 5. — С. 74—77.
        • Лебедев С. А. Проблема научного метода в античной философии // Журнал философских исследований. — 2019. — Т. 5, № 2. — С. 10—20. — ISSN 2500-0519.
        • Матвейчев О. А. Платон как плагиатор // Миссия конфессий. — 2018. — Т. 7, вып. 28, № 1. — С. 71—83. — ISSN 2499-9423.
        • Матвейчев О. А. Философия как объект цензуры в Древней Греции // Социально-гуманитарные знания. — Автономная некоммерческая организация Редакция журнала «Социально-гуманитарные знания», 2018. — № 2. — С. 236—249. — ISSN 0869-8120.
        • Медовичев А. Е. 2017. 02. 002-006. Афинская демократия: свобода, власть закона и суверенитет народа. (сводный реферат) // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 5, История: Реферативный журнал / Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт научной информации по общественным наукам Российской академии наук. — 2017. — № 2. — С. 15—27. — ISSN 2219-875X.
        • Протопопова И. А. «Сократический вопрос»: старые проблемы и новые тенденции // Scholae. Философское антиковедение и классическая традиция. — Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет», 2019. — Т. 13, № 1. — С. 330—338. — ISSN 1995-4336. — doi:10.25205/1995-4328-2019-13-1-330-338.
        • Райхерт К. «Досократовская философия» Иоганна Августа Эберхарда // Sententiae. — 2012. — Вып. 26, № 1. — С. 110—120. — ISSN 2308-8915.
        • Рыканцова О. А. Образ Сократа в древнегреческой комедии // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. — 2012. — Вып. 3. — С. 132—140. — ISSN 1812-9323.
        • Светлов Р. В. Легко ли (было) быть «сократиком»? Пристрастный взгляд комедии на Херефонта из Сфетта // Платоновские исследования. — 2017. — Т. 7, № 2. — С. 84—96. — ISSN 2619-0745.
        • Солопова М. А. Федон // Античная философия: Энциклопедический словарь. — М.: Прогресс-Традиция, 2008. — 896 с. — ISBN 5-89826-309-0.
        • Евклид из Мегары / Солопова М. А. // Новая философская энциклопедия : в 4 т. / пред. науч.-ред. совета В. С. Стёпин. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Мысль, 2010. — 2816 с.
        • Шичалин Ю. А. Сократ-пифагореец — изобретение Платона? // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 1: Богословие. Философия. Религиоведение. — 2012. — Вып. 3, № 41. — С. 76—86. — ISSN 2409-4692.
        • Boys-Stones George. Phaedo of Elis and Plato on the Soul (англ.) // Phronesis. — Brill, 2004. — Vol. 49, no. 1.
        • Di Lanzo Danilo. Phaedo of Elis: The Biography, Zopyrus, and His Intellectual Profile // Socrates and the Socratic Dialogue (англ.) / edited by Alessandro Stavru, Christopher Moore. — Leiden; New York: Brill, 2018. — P. 221—234. — ISBN 978-90-04-34122-7.
        • Hock Ronald F. Simon the Shoemaker as an Ideal Cynic (англ.) // Greek, Roman and Byzantine Studies. — 1976. — No. 17. — P. 41—53. — doi:10.1075/bsp.15.21hoc.
        • Nakhnikian G. The First Socratic Paradox (англ.) // Journal of the History of Philosophy. — Johns Hopkins University Press, 1973. — January (vol. 11, no. 1). — P. 1—17. — ISSN 1538-4586.
        • Santas G. The Socratic Paradoxes (англ.) // The Philosophical Review. — 1964. — Vol. 73, no. 2. — P. 147. — doi:10.2307/2183333.

    Ссылки

    Сократ:

    • Цитаты в Викицитатнике
    • Медиафайлы на Викискладе

    • Сократ — статья из энциклопедии «Кругосвет»
    • Сократ на Encyclopedia channel (230 биографических фильмов об исторических личностях).